Кошмарном. Где будет много крови и всяких неаппетитных подробностей, вроде проводок, договоров, актов выполненных работ и всего того, что так срочно понадобилось налоговой.
Потерев переносицу, мужчина глубоко вздохнул и постарался успокоиться. Вышло так себе. Сказывался тотальный недосып, счастливые лица окружающих и работа. Много работы. Слишком много работы…
Да египетский гамадрил, она закончится когда-нибудь или нет?!
К несчастью для финансиста, работа заканчиваться не желала. И каким-то странным и мистическим образом только увеличивалась в геометрической прогрессии с каждым днём. Так что утонув во всех этих чёртовых бумажках, Ромыч напрочь позабыл и про заказ, и про подарок и про то, что вредная девица обещала доставить его лично через два дня. Поэтому на вежливый и даже кроткий стук в дверь, он отреагировал бурно и исключительно нецензурно.
И искренне удивился, когда вместо того что бы послать его в ответ, знакомый женский голос насмешливо заметил:
— Я, конечно, дико извиняюсь… Но помнится мне, это вам от меня что-то надо было, господин клиент!
Оторвав голову от кипы разбросанных бумаг, Кощей с трудом, но всё же сфокусировал взгляд на незваном госте. Точнее гостье. Стройной, среднего роста, в линялых драных джинсах и светлой майке. Коса тёмно-русых волос переброшена через плечо, на запястье болтаются кошмарные мужские часы.
Ромыч поднял взгляд выше, отметив неплохую фигуру и ямочку на подбородке. И даже оценил вполне себе симпатичную внешность. Правда, изрядно подпорченную тёмными кругами под глазами и сощуренным недовольным взглядом серых глаз.
— Пора брать деньги за просмотр, — девица хмыкнула, вытаскивая из заднего кармана джинсов небольшой мешочек из бархата чёрного цвета.
— Было бы на что смотреть, — ляпнул Ромыч, вновь потирая переносицу и с отвращением глядя на стопки бумаг.
Те от его пламенного взгляда исчезать не собирались, совершенно. Ещё и покачнулись так ехидно, напоминая о том, как пару минут назад несколько таких стопок благополучно рухнули вниз, разлетевшись по всему кабинету. Кажется, Жека тогда пару новых оборотов узнал, заглянув на шум и прочувствованные ругательства.
— До вас, мил человек, никто не жаловался, — притворно вздохнув, Варвара (он таки вспомнил, как её звали), подошла к столу и положила поверх очередного отчёта этот самый мешочек.
И, наклонившись вперёд, опираясь ладонями на край стола, она пристально разглядывала его в упор, прежде, чем разочарованно протянуть:
— Впрочем, я ошиблась… Это мне доплачивать надо, что б не пугалась таких страшных рож. А вы, товарищ Кощей, когда спать в последний раз изволили? И больше чем три часа в сутки?