Пониже. Все, Костик. Жить больше не будешь. Или я — не я.
Константин. Братцы, из-за собаки?..
Длинный. Опять из-за собаки — Толя, слыхал? Собака ему уже не нравится!.. Он Дездемона, Толя, первый зацепил! Я видел, как будто вот так!.. Ну, вот так, прямо перед глазами: Дездемон себе тихо лежал и только блох с-под хвоста выкусывал — как человек!.. А этот — он сам на коленки упал и залаял!.. И сам, значит, воблу зубами схватил и сам это, значит, дразнился!.. Да ладно бы еще вобла была — а то кус хвоста пососанный! Какой же собаке понравится? А теперь, значит, сука, ему собака не нравится!..
Пониже. Ты бы лучше меня, гад.
Длинный. Или меня!
Константин(чуть не плачет). Братцы!..
Пониже. Пачкун.
Пачкун толкает Костю навстречу Анатолию, который ударом ноги и повергает собачьего обидчика наземь. Пониже хлестко, яростно, остервенело топчет и пинает жертву, а Длинный орет: «Толя, вполсилы же просил!..» и пытается его оттащить. Истошно кричит Оличка, вырывается из цепких объятий возлюбленного и уносится стремглав. Ее тревожный глас напоминает удаляющуюся сирену. Сразу же следом за Оличкой вынимающим душу воплем возникает в пространстве Федор. Длинный с трудом оттаскивает взбесившегося изувера, брызжущего слюной и бормочущего что-то страшное; оба спотыкаются о бортик фонтана, падают, вскакивают, наконец, уносят свои тяжелые ноги. Константина мы не видим и не слышим. Он на дне. При желании можно догадываться — что он испытывает… Кошкин на скамейке — похож на изваяние. Одноногий журавлик кажется больше живым. Федор мертвой хваткой держится за столб и с ужасом глядит на дно фонтана. Внезапно Кошкин убегает за скамейку, падает на четвереньки и — воет… Протяжно, тоскливо…И Федор, вдруг, заскулил, будто завторил… Жутковатенько… Все еще согбенный Кошкин торопится к Константину, который, стоя на четвереньках, тягуче поводит головой из стороны в сторону, постанывает болезненно воздыхает. Налетел ветерок, фонарь мигнул и погас.
Кошкин. Бога ради, ответьте, вы живы?.. (Костя постанывает.) Я думал, они вас убьют… (Закашливается.) Оличка закричала — спасибо… (Закашливается.) Она так кричала, у меня все внутри… (И сам закричал.) Оличка! Оличка!.. (Тишина.) Оличка-а! Оличка-а!.. (Хаотически перемещается; от фонтана, впрочем, не удаляясь.) Оличка-аа! Оличка-аа!.. (Федор завыл.) Не отзывается… Даже не знаю, где теперь искать… (Хватается за Костю.) Могу я вам помочь?
Константин. Ах, зэззараза!..
Кошкин. Ничего не вижу!
Константин. Не трогай!
Кошкин. Что — больно?
Константин. Зэззара!..
Федор воет.
Кошкин