Больше у меня не будет этого. Я буду жить в чужом доме. Чужой жизнью.
По крайней мере, Шейн свел свои вспышки гнева до минимума после нашего небольшого взаимодействия в его спальне неделю или две назад. Боже, все так плохо закончилось.
Я никогда не была хороша в том, чтобы в чем-то разбираться. Некоторые мои детские воспоминания включали в себя царапины и травмы, которые я получала, совершая что-то, не думая о последствиях. Поэтому, увидев, как он расстегивает рубашку тем вечером, я не могла думать ни о чем другом, кроме движений его пальцев, когда он вытягивал пуговицы из прорезей. Он даже не обращал внимания на свои действия, совершая их на автопилоте.
Я позволила ему заманить меня в свое логово.
И хотя после этого он повел себя как полный мудак, я не могла об этом сожалеть. Я очень сильно хотела его. И на пару минут получила.
У меня не было иллюзий, что по мановению волшебной палочки Шейн влюбится в меня. Я не воображала, как иду по проходу к алтарю или даже держусь с ним за руки на тротуаре. Я любила его издалека на протяжении большей части своей взрослой жизни, и хотя не видела, что это изменится в ближайшее время, я также не ожидала, что он вернет мне эти чувства когда-нибудь.
Я нормально к этому относилась. По большому счету.
Боялась того дня, когда он найдет кого-нибудь еще, зная, что моя жизнь резко изменится, но ожидала этого. Еще в раннем возрасте поняла, что иногда люди уезжают, хотят они того или нет, и я бы предпочла, чтобы Шейн уехал, когда найдет осчастливившую его женщину.
Когда мне было девять лет, мои родители усыновили маленького мальчика, на плечах которого, казалось, был тяжелый груз. Он был на год младше меня и немного меньше. Помню, что он не говорил много, но был вежлив, когда делал это. Клянусь, для моего девятилетнего разума ребенок казался призраком, но уже тогда я знала, что и призракам нужны друзья. Поэтому старалась быть с ним дружелюбной, и хоть он и был терпим ко мне, не уверена, что сильно нравилась ему. Но в один день после школы пришла его социальный работник, и я увидела улыбку ребенка. Оказалось, что его мама оставила его ужасного отца, и ей передали опеку. Он покинул наш дом с самой большой улыбкой, которую я когда-либо у него видела. Хоть я и знала, что буду скучать, не могла сдержать радость, что он счастлив отъезду.
Если Шейн найдет кого-то, он должен также оставить меня. Радостно. Даже если это разорвет меня в клочья.
***
— Меган приглядывает за детьми, поэтому нужно все сделать быстро, — проинформировал Шейн, когда прошел мимо меня в квартиру на следующее утро.