Сейдж принимала все тяжело, но старалась все усваивать, пока не разбиралась, и затем тихо примирялась с тем, что происходит. После смерти Рейчел она в какой-то степени погрузилась в себя, но через несколько месяцев стала Сейдж, которой всегда была, не считая того, что дергалась во сне.
Гевин просто плыл по течению. Он был таким покладистым, даже чересчур. Я задумывалась, это из-за его возраста или Бог просто решил, что Шейну и Рейчел нужна полная противоположность их старшего сына, чтобы они не сошли с ума?
Келлер принимал все тяжело, и часто попадал в неприятности. Он был таким чувствительным. Думаю, большинство людей считали, что его поведение связано с тем, что он просто засранец, но я знала его с рождения. Бедный малыш принимал все близко к сердцу, и чувствовал все усиленно, неважно, был ли это страх, печаль или тревога. И это всегда выходило из него с агрессией.
Я прислушивалась, как дом погружался в тишину, и молилась, чтобы у меня получилось позаботиться об этих детях в одиночку.
— Похоже, здесь вечеринка, — сказал Шейн из дверного проема, затем обошел кровать, чтобы я могла его видеть. — Хорошо, что я купил тебе большую кровать.
— Однозначно. Слава Богу, Ганнер не может вылезти из своей кровати, иначе, боюсь, мы бы свисали по краям.
— Хочешь, чтобы я отнес их по своим кроватям?
— Да, они, вероятно, будут лучше спать, — ответила я, целуя потный лобик Гевина.
Шейн обошел кровать и подхватил Сейдж, молча направляясь к двери, когда я встала.
— Тебе не нужно подниматься, — прошептал он, когда вернулся.
— Ты должен забрать Гевина первым. Если Келлер проснется до возвращения Гевина в комнату, он закапризничает.
— Верно, подмечено, — кивнул он, наклонившись над Гевином. — Вернусь за Келлером.
Я свернулась на внезапно пустой кровати, когда Шейн, наконец, отнес Келлера в комнату. Я ругала себя за то, что попросила его отнести детей, когда Шейн вернулся.
— Пододвигайся, — приказал он, закрывая за собой дверь.
Я пододвинулась и тяжело сглотнула, когда он снял футболку через голову, прежде чем лег рядом лицом ко мне.
— Не можешь спать? — спросил он.
— Я бы хотела, чтобы ты не уезжал, — выплюнула я, мгновенно зажмурившись, чтобы не видеть выражение его лица.
— Да, я тоже не в восторге от этого, — ответил он со вздохом, закатив глаза.
— Я подумала, ну... Рейчел всегда говорила, что ты хотел уезжать.
— Сейчас все по-другому.
— Это преуменьшение.
— Я не беспокоюсь о том, как ты будешь заботиться о детях, ты знаешь это, верно? — спросил он, хватая одну из моих рук, притягивая меня ближе, пока я не прижалась к его боку. — Я не доверяю никому больше, чем тебе.