Он задохнулся и споткнулся. Всего на секунду, но этого было достаточно; Эмма порезала ему ноги, один-два раза, а потом и его туловище. Кровь пропитала его грудь в броне; ноги подвернулись, и он упал на спину с таким грохотом, словно упало срубленное дерево.
Эмма ударила ногой по его лезвию, когда толпа взревела. Она слышала, как Кристина зовёт её по имени, и Джулиан и Марк. Сердце колотилось, она стояла над неподвижным рыцарем. Даже теперь, растянувшись на траве, окружённый своей собственной кровью, он не издал ни звука.
— Сними шлем и покончи с ним, — сказал Король. — Такова наша традиция.
Эмма глубоко вздохнула. Все, что было в ней от Сумеречного охотника, восставало против того, чтобы отнять жизнь у лежащего без оружия у ее ног противника.
Она подумала, что Джулиан сказал ей прямо перед боем. Не проявлять милосердие.
Кончик Кортаны лязгнул об край шлема. Она подцепила его за край и толкнула.
Шлем упал. Мужчина, лежащий на траве в ногах у Эммы, был человеком, а не фейри. Глаза у него были голубыми, волосы светлыми, седыми. Его лицо было знакомо Эмме больше, чем ее собственное.
Ее рука безвольно повисла сбоку, Кортана болталась в обессилевших пальцах.
Это был ее отец.
Кит сидел на ступеньках Института, всматриваясь в воду.
Это был длинный и напряженный день. Отношения между Центурионами и обитателями института были более натянутыми, чем ранее. Но Центурионы хотя бы не знали почему.
Диана приложила героическое усилие, чтобы преподавать так, как будто все было нормально. Никто не мог сосредоточиться — даже Кит, полностью погруженный в сравнения различных алфавитов Серафимов, отличался большей собранностью нежели остальные. Но так как весь смысл уроков был в имитации бурной деятельности для Центурионов, они продолжали.
Во время ужина дела не сильно улучшились. После долгого и сырого дня, в течение которого они так ничего и не нашли, Центурионы были раздражены. Вдобавок к этому у Джона Картрайта случился приступ ярости, и он ушел. Его местоположение было неизвестно. Судя по плотно сжатым губам Зары, они долго спорили, но о причине их препираний Кит мог только догадываться. Он предполагал, что это из-за запрета магам выходить из лагерей или сопровождения фейри в пыточные камеры.
Диего и Райан пытались завязать непринужденный разговор, но не выходило. Ливви пялилась на Диего большую часть ужина, думая об их плане использовать его, чтобы остановить Зару. После того, как Диего дважды пытался разрезать стейк ложкой, стало очевидно, что взгляд Ливви заставлял его нервничать.