Кита, Тайя и Ливви нигде не было видно. И Эмма не винила их. Прием пищи вместе с Центурионами стала совсем невыносимой. Хотя Дивья, Райан, и Джон Картрайт старались изо всех сил, чтобы поддержать дружеский разговор о том, как каждый планировал провести свой год путешествий, Зара вскоре прервала их долгим и детальным описанием того, что она делала в Венгрии прежде, чем прибыла в Институт.
— Несколько Сумеречных охотников жаловались, что их стило и Лезвия Серафима прекратили работать во время боя с какими-то фейри, — сказала она, картинно закатывая глаза. — Мы им сообщили, что это только иллюзия — фейри грязно сражаются, и учителям следовало бы преподавать это в Академии.
— Вообще-то, фейри не сражаются грязно, — спокойно сказал Марк. — Они сражаются исключительно честно. У них есть строгий кодекс чести.
— Чести?! — Саманта и Дэйн рассмеялись одновременно. — Я сомневаюсь, что ты знаешь, что это значит, по…
Они замолчали. Говорила Дэйн, но покраснела Саманта. Не сказанное слово повисло в воздухе.
Полукровка.
Марк резко встал из-за стола, с шумом отодвинул стул и вышел из комнаты.
— Извините, — сказала Зара в повисшей тишине, последовавшей за его уходом. — Но нечего ему быть таким чувствительным. Очень скоро он услышит вещи и похуже, если отправится в Аликанте, особенно на собрании Конклава.
Эмма посмотрела на нее скептически. — Это не оправдание, — как можно спокойнее сказала она. — Только потому, что он услышит что-то мерзкое от фанатиков в Конклаве, не значит, что он сначала должен услышать это в собственном доме.
— Или вообще дома, — сказала Кристина, чьи щеки стали темно красными.
— Прекрати внушать нам чувство вины, — резко сказала Саманта. — Именно мы весь день провели под открытым небом, под проливным дождем, пытаясь разобраться с тем бардаком, который вы здесь устроили, доверяя Малкольму Фейду, как будто вы вообще могли доверять Нижнемирцу. Неужели вас, ребятки, ничему не научила Темная война?! Фейри воткнули нам нож в спину. Вот что делают Нижнемирцы, и Марк, и Хелен поступят с вами точно так же, если не будете смотреть в оба.
— Вы ничего не знаете о моих брате и сестре, — сказал Джулиан. — Пожалуйста, сдерживайтесь и не говорите о них так.
Диего сидел рядом с Зарой в гробовой тишине. Наконец, он заговорил, его губы едва двигались. — Такая слепая ненависть не в пользу организации и мундиров Центурионов, — сказал он.
Зара подняла свой бокал, ее пальцы крепко сжали тонкую ножку. — Я не ненавижу Нижнемирцев, — сказала она с холодной уверенность в голосе. Но эта уверенность казалась сродни скрытой, необъяснимой страсти. — Соглашения не сработали. И Холодный мир не работает. Нижнемирцы не следуют нашим правилам, или вообще каким-нибудь правилам, если не в их интересах им следовать. Они нарушили Холодный мир, когда им того захотелось. Мы воины. Демонам следует бояться нас. Однажды мы были великими: нас боялись и мы властвовали. И теперь мы лишь тень того, чем когда-то были. Все, что я хочу сказать: когда системы перестают работать и приводят нас к уровню, на котором мы находимся сейчас, тогда нам необходима новая система. Получше.