Комендатура ярмарочного уголовного розыска, куда Ромашин привел задержанных, занимала правую половину небольшого каменного особняка. От его замшелых выщербленных стен веяло сыростью, рядом шумели ветвями высоченные тополя, под ними тянулись к солнцу две молоденькие липки и куст сирени. От особняка до самой Волги раскинулся болотистый пустырь, поросший мелким ивовым кустарником.
На дверях висело объявление: "К сведению потерпевших. В ярмарочном уголовном розыске имеется ряд вещей, как-то: носильное платье, белье, золотые и серебряные изделия и т. д., отобранные у разных лиц в связи с сомнением в принадлежности им этих вещей. Потерпевшие могут осматривать эти вещи ежедневно у дежурного".
- Чего ты их привел! - спросил дежурный у Ромашина, кивнув на ребят.
- Вот именно, что мы ему сделали? - встрепенулся Павел.
- Сядь на лавку! - приказал сопровождающий. - Сейчас узнаешь, что. Цыган здесь?
- Сидит в камере.
- А ну-ка выводи его сюда, Степан! Очную ставку сейчас устроим.
Дежурный пошел в глубь коридора, позванивая связкой ключей. Вскоре вернулся вместе со смуглым брюнетом. Виталик сразу же узнал его: это был тот самый жилец, у которого он в гостинице одалживал гитару. Цыган заулыбался.
- И ты, голубок, попался? Что ж так неаккуратно?
- А то и попался, что вы из одной шайки будете, - сказал Ромашин. Посмотри-ка на эти вещи. Узнаешь?
- Нет, - цыган покрутил головой, - это барахло не наше, - и пренебрежительно бросил обратно вынутый из тюка расписанный золотом халат.
- Ты не увиливай, а говори прямо. Рамзая знаешь?
- Кто это?
- А вы, товарищ милиционер, Верди знаете? - вставил Павел.
- Тоже вор? - спросил Ромашин.
- Нет, композитор, итальянец. Он оперу написал, называется "Аида". Может, слыхали?
- Ну и что?
- А то, что Рамзес - действующее лицо этой оперы. Вот темнота! Пашка хлопнул себя по коленкам. - Как вас таких здесь держат?
- Но-но, ты не очень...
- Да поймите, костюмы эти - для театра, чтобы на сцене разных фараонов, князей и их дамочек в натуральном виде представлять. На гастроли мы сюда приехали. Сам Семен Глебович Кустовский в главной роли. А я его помощник. Вы же нам спектакль срываете. Кустовский этого не простит. Для него угро - плюнуть и растереть.
- Какого черта ты мне голову морочишь? Кустовский! Да мне хоть сам Христос!.. - Милиционер отошел к зарешеченному окну и закурил, не зная, что делать. - Эти штучки у тебя не пройдут. Много вас тут, таких гастролеров, понаехало. Разберемся. Всех троих под замок, - приказал он дежурному. - Пускай посидят, подумают... До чего наглый народ пошел! Я тебе поору на всю ярмарку, это тебе не старое время! И про Аиду с Верди забудешь.