Катон услышал несколько громких щелчков и снова поглядел на вторую стену. Три зажигательных снаряда взлетели вверх, футов на пятьдесят ниже него, так что он разглядел языки пламени на горлышках амфор. Снаряды на мгновение зависли и обрушились на стену. Два упали за стеной, и гвардейцы разбежались, видя их. Третий попал в ворота, и их охватило пламя, окутывая дымом башню. Бунтовщики торжествующе закричали, потрясая оружием.
Катон отбежал назад и забрался на край второго хранилища, а затем повернулся к Кристу и остальным.
– По команде…
Гвардейцы крепко ухватились за спицы колес и встали покрепче.
– ДАВАЙ!
Колеса завертелись скрипя, но этот звук быстро заглушил шум воды, хлынувшей через затворы. Вода полилась по желобам к краю утеса. Затворы поднялись выше, до нормального рабочего положения, и потоки воды превратились в пенные струи, переливаясь через края желобов и стекая по земле по обе стороны от них, неся вместе с собой землю и камни. К краю утеса понеслась пенная волна с ревом и обрушилась вниз, на бунтовщиков.
Передняя часть надвратной башни была объята пламенем, от огня, сжигающего ворота, шел удушающий дым. Макрону и остальным, оставшимся на башне, пришлось отойти назад, и центурион прикрыл лицо рукой от жара.
– Уходим отсюда! – крикнул он. – Покидаем башню. Живо!
Гвардейцев не требовалось уговаривать. Они сбегали по лестнице так быстро, как могли, чтобы спастись от адского пламени. Макрон ушел последним, закрывая глаза. Лицо и открытые участки кожи жгло. Когда он спустился ниже уровня площадки, башня закрыла его от огня, и спустя мгновение он отошел на безопасное расстояние, глядя вместе с несколькими гвардейцами, как огонь охватывает всю башню.
– Вот теперь нам совсем конец, – сказал Пульхр. – Когда это погаснет, они очень быстро разнесут все своим тараном.
– Хвалю за храбрость, – сухо ответил Макрон.
Пульхр прикусил губу.
– Возможно, пора подумать о том, чтобы сдаться.
– Сдаться? – переспросил Макрон, приподняв брови. – Этому сброду? Вряд ли. Сомневаюсь, что теперь их заинтересует наше предложение… кстати, мне казалось, что гвардейцы погибают, но не сдаются.
Пульхр сплюнул.
– Очередная чушь.
И тут Макрон услышал, что шум боя изменился. Все так же гудело пламя, но добавился новый звук. Стоны и топот за стеной и что-то еще. Нахмурившись, он взбежал на стену к стоящим у частокола. Все смотрели на утес справа, не отводя взглядов.
Сначала Макрон просто не поверил своим глазам. В нескольких местах с утеса лилась вода, обрушиваясь вниз. Ниже поток расходился по всей длине утеса так, будто на месте рудника разлилось море, поглотив его. С утеса падали огромные куски земли и громадные камни, и их несло дальше бурлящим потоком воды. Мутная вода ударяла в основание утеса, поднимая тучи брызг, и текла дальше, к ущелью. Она поднялась уже до уровня бедер стоящих там бунтовщиков. Те стояли, оцепенев от шока и разинув рты при виде постигшей их катастрофы. Поток воды ударил в них прежде, чем они успели обратиться в бегство. Многих сбило с ног и понесло дальше, они врезались в других. Поток уносил их всех, и в нем были видны переворачивающиеся тела. Те, кто оказался подальше, бросили оружие и побежали. Некоторые успели добраться до второй стены, другие бежали к первой. Но основная масса бунтовщиков бежала прямо к ущелью, пытаясь спастись от потока воды. Слишком поздно они поняли, что обрекли себя на верную смерть.