– Может, домой довезти, а то мама будет волноваться. Или папа.
– Чего? Успокойся, мальчик! Давай лучше в бар заскочим.
И это она говорит мне. Мальчик! Становится совсем жарко. Бедняжка даже не догадывается, что ходит по лезвию бритвы.
– Пропустить по рюмочке? Ты на это намекаешь?
– А то!
– Ну, что ж. Неплохая идея. Погнали.
Она старательно поправляет юбку, а затем, достав зеркальце, начинает приглаживать волосы. Смешно. Ей Богу, смешно.
– Тебя как звать-то? – она кладет мне руку на колено, становится еще смешнее, но я сдерживаюсь.
– Сергей Александрович Есенин.
– А меня Тамара. Можно просто Тома.
– Я так понимаю, что тебя просто можно? – тут приходится отворачиваться, чтобы не заржать.
– А все же у тебя классная тачка.
– Ты повторяешься.
Съезжаю на проселочную дорогу. Тамара слишком увлечена, чтобы заметить это. Пьяная баба, как говорится, себе не хозяйка, а тем более малолетняя девка, в голове которой к тому же шумит дешевый алкоголь.
– Откуда же ты такая нарядная шла в такую погоду?
– Да от урода одного, моего парня. Теперь-то уже бывшего, – она улыбается до тошноты противно. – Короче, прикинь, я с ним два месяца встречалась, а он меня на мою подругу променял. Вот же скотина!
Она выкладывает мне душещипательную историю про несостоявшуюся детскую любовь. Все прямо как в «Ромео и Джульетте» Шекспира, только по-колхозному и вперемешку с дворовой матерщиной. Мне бы ее проблемы. Хотя на самом-то деле плевать. В Африке дети голодают, и до этого тоже никому нет дела.
– Глубокая причина, чтобы нажраться и сесть в машину к незнакомому мужику. Тебе так не кажется?
– Да брось, Сережа. Ты прямо как моя мама. А кстати, куда мы едем?
– В бар, как ты и просила. Тут недалеко осталось. Классное место. Тебе понравится. А почему мама-то, а не папа?
– Папа? Старый козел с нами не живет уже лет десять: нашел себе шмару помоложе! Папа. Скажешь мне тоже.
– А мать что, плохая или как? Что же он вас бросил-то? – делаю еще один крутой поворот, отчего Тамара падает ко мне на плечо и начинает смеяться.
– Поосторожней ты! Не дрова везешь. Тише. Мама у меня советской закалки. Учитель младших классов. Ни капли в рот, ни, так сказать, сантиметра.
– Так чего же в этом плохого?
– Ты дурак что ли?! Сам-то вон женатый, а по ночам ездишь. Я же тебя не спрашиваю. Кольцо мог бы снять. Ну, для приличия, – она снова захохотала.
– Это память. Тебе не понять.
– Да расслабься ты. Жена не узнает, – она снова водит рукой мне по бедру.
– А можно вопрос?
– Валяй.
– Послушай, Тамара, – останавливаю машину.
– Уже приехали?
– Типа того. Я вот о чем тебя хотел спросить. Тебя устраивает такой образ жизни?