— Я решил, что это связано с моим выбором, — односложно ответил Мадрук и замолчал, погруженный в себя.
Правитель
Ему не хотелось рассказывать Арис о том, что на самом деле творилось в его душе. Его пугало то, что происходило между ними. После расставания в июне Мадрук осознал, что слишком привязывается к ней, слишком часто думает, мечтает и представляет, как было бы, если бы они жили вместе, проводили рядом каждый день… И он стремился в это путешествие больше даже не для того, чтобы узнать свое предназначение, а чтобы провести несколько дней с Арис, засыпая и просыпаясь с ней, наблюдая за ней в повседневных мелочах, словно проверяя, действительно ли существует женщина, с которой ему настолько хорошо, что он готов это признать и поверить. Это женщина, с которой его душа ликует и раскрывается! Но разум не хотел так просто сдавать позиции и выдвигал множество аргументов, заставляя правителя столкнуться со своими страхами. Ведь если все так, как он чувствовал, то тогда придется делать выбор и что-то менять, оставить Тайру и сына и начать новую жизнь с Арис. А это страшило неизвестностью и непредсказуемостью.
С Тайрой все было понятно и прогнозируемо, он знал, как сложится его жизнь, или ему казалось, что знал. И хотя в этом не было радости, безумной любви и вдохновения, но был покой. Да и любовь пугала его своей призрачностью и ускользанием. А что, если Арис разлюбит его и уйдет из его жизни? С чем он останется тогда? Сейчас рядом был сын, и ради этого он готов был многое принять, но любовь слишком ненадежна, чтобы ради нее все менять. Он не понимал даже, какие изменения страшат его больше — изменения в его привычном образе жизни или изменения в самом себе. Мадрук предчувствовал, что мир ждет от него способности решать более сложные задачи и управлять большими масштабами. И это тоже будило детский страх с чем-то не справиться, не соответствовать новой роли, которую приготовил ему мир. Ему хотелось заглянуть в будущее, чтобы увидеть свое предназначение, но в то же время предчувствие, что мир потребует выхода на другой уровень, пока тревожило его.
В глубине души Мадрук знал, что все препятствия на пути к этому путешествию созданы им самим — это страхи просто проявлялись в искаженном виде в череде событий, не пускающих его. Только душа не ведает страха, и может быть, поэтому женщины, больше доверяющие своему сердцу, более отважны в повседневной жизни, пока мужчины, сражаясь с химерами своего ума, предпочитают не рисковать. И лишь в моменты битв, когда ум умолкает перед лицом смерти, лишь тогда мужчина начинает доверять голосу своей души, которая бесстрашна.