Со временем запретных тем и неприкасаемых личностей для газеты практически не осталось. Министры, ректоры вузов, милицейское начальство, крупные хозяйственники, безголосые артисты, партаппаратчики… о ком только не было критических статей. Словом, для многих газета была как кость в горле. А вот наезды, пусть и робкие, на партийную номенклатуру – это уже была та черта, за которую переходить никому не позволялось. Однажды, когда был опубликован фоторепортаж из роддома, где в деталях был показан момент рождения человека, грянул скандал. Он и стал поводом, повлекшим снятие Вячеслава Столярова. Его обвинили чуть ли не в пропаганде порнографии. Конечно, дело было не в материале. Просто нужно было убрать неуправляемого и строптивого журналиста. Говорили, что сам Колбин был недоволен нашей газетой, которая пошла «не тем путем». Понятно, что дело еще было во всяких подковерных движениях. Например, когда пришел Сарсенбаев, говорили, что он – родственник жены очень высокопоставленного чиновника и что якобы таким образом ему выстраивают карьеру. После «Горизонта» Алтынбек Сарсенбаев действительно пошел на повышение министром информации Казахстана, а потом послом в России. Но, повторюсь, все это были только слухи.
Первая попытка избавиться от Столярова потерпела провал. Вячеслав ведь тоже был тертым калачом и, когда запахло жареным, лег в больницу. А может, действительно у него был приступ гипертонии. Во всяком случае, пока он лежал там дней десять, все, казалось, успокоилось. Но как только Столяров выписался, горком партии совместно с комсомольцами срочно созвали открытое партсобрание, на котором он был снят. Где-то в архивах наверняка хранится стенография того собрания. Вот бы посмотреть на нее. Наверное, бумага все же смогла сохранить хотя бы тень страстей, кипевших в тот вечер. Прекрасно его помню: холодно и промозгло, а главное, будто в душу наплевали большевики. Мы так и не смогли отвоевать Славу, хотя спорили до хрипоты. Да и что мы могли сделать, кучка молодых, против этого катка, который проехал по нам, даже не заметив этого… А на следующий день Столяров вновь попадает в больницу.
Тем временем, несмотря на принятое партсобранием постановление, вся редакция решила бороться за правое дело до конца. И мы, наивные, первым делом написали коллективное письмо в ЦК Компартии Казахстана, которое бросили в специально установленный ящик «для писем и предложений» на здании ЦК на Новой площади. Письмо было подписано известными и уважаемыми людьми в городе. Фамилий не помню, но это были громкие имена. Правда, не все подписывались. Пожившие уже на свете люди помнили о коварстве коммунистов. Наверное, многих это останавливало. Звонили даже в Москву на телевидение в программу «Взгляд». Но все уже было бесполезно. Москва не вмешивалась в дела провинции. А на наше письмо в ЦК ответа мы не дождались. Через некоторое время Вячеслав выписался из больницы и сдал дела Алтынбеку, который повел себя очень осторожно. В газетную политику особенно не влезал. И правильно делал. Зачем было ломать отлаженный механизм. Да и конкуренцию Столярову как редактору среди журналистов Алма-Аты в то время едва ли кто мог составить. И казалось, что от смены руководства ничего не изменилось. Но это была уже другая газета. А Вячеслав через некоторое время переехал в Москву. Достойной работы в Алма-Ате для него не нашлось. Я потом разговаривал с ним по телефону. Он работал в «Труде». Был доволен. Но со временем, к сожалению, связь с ним прервалась.