Тенро не ответил, и парень решился задать мучавший его вопрос:
— А глаза… они у вас всегда такие яркие?
— Что? — охотник выглядел удивленным и Нирт, порывшись в сумке, вытащил оттуда небольшую полированную миску. Подышав на нее и протерев грязным рукавом, он протянул ее Тенро.
Мужчина в черном плаще, не говоря ни слова, взял миску и поднес ее к лицу. Сбросив капюшон, он уставился на свое мутное и размытое отражение — с гладкой поверхности на него смотрела пара неестественно ярких глаз. Тенро встряхнул головой и несколько раз моргнул — его глаза погасли, снова став обычными.
— И что это было? — шепотом поинтересовался сгорающий от любопытства Нирт.
— Не знаю, — честно признался охотник и его голос дрогнул.
* * *
Хэли оказалась удивительно общительным и открытым человеком. За свою жизнь Элисса таковых почти не встречала и была приятно удивлена, ведь она почти утратила веру в людскую доброту и понимание, а теперь воочию наблюдала безупречного образчика этих, сейчас почти утраченных, добродетелей.
Буквально с первых мгновений знакомства Хэли стала считать Элиссу едва ли не своей родной сестрой, без утайки рассказывая ей все, что только знала сама. Воровке это было только на руку, поэтому она внимательно слушала рассказы девушки, посвящающей ее в тонкости монастырской жизни.
Так Элисса узнала, что всего в монастыре живет шесть с половиной десятков сестер и у каждой из них свои обязанности. Хэли, к примеру, вместе с еще пятью сестрами отвечает за сад. Им как раз нужна была седьмая помощница и Элисса, не раздумывая, согласилась. Во-первых — она всегда будет рядом с бесценным источником знаний о монастыре в лице разговорчивой простушки. Во-вторых — сад раскинулся вокруг монастыря, что давало возможность лучше узнать, что здесь к чему. И, в-третьих — монахини часто гуляют по саду, а значит, есть возможность услышать что-нибудь интересное.
Да и сама Элисса будет всегда на виду и быстрее примелькается в Скелосовой пустыни, пусть и ненадолго, но став ее частью. Это же давало воровке и идеальное прикрытие — всегда можно сослаться, что выдирала сорняки где-нибудь в уединенном местечке.
Наверняка, у Хэли не вызвало бы подозрительности и появление изрыгающего пламя дракона, но, все же, Элисса решила не рисковать и раньше времени не сильно нагружать новую подругу расспросами.
Излишняя спешка может только навредить. Поэтому Элисса чередовала вопросы со своими рассказами о мире за стенами монастыря, которые Хэли слушала с жадностью, почти не дыша и даже не шевелясь. Глаза юной монахини святились такими мечтами и надеждами, что Элиссе стало ее немного жалко. Она понимала, что Хэли вряд ли, когда-нибудь сможет познать мир, отличный от своего.