— Вы у Ивана Тимофеевича пистолет видели? — неожиданно спросил Коваль.
Степанида стиснула губы, и все заметили ее внезапную растерянность.
— Самой не приходилось, — выдавила она после паузы.
— А кто видел? — допытывался Бреус.
— Мне откуда знать?
— Может, в хате прятал? — предположил Литвин.
Степанида пожала плечами.
— А на хуторе или поблизости раньше кто-нибудь стрелял?
Степанида развела руками.
— Чепиков, например?
И этот вопрос остался без ответа.
— Хорошо. — Коваль решил подойти с другой стороны. — Что за человек Лагута? Почему его убили вместе о вашей дочерью?
— Пророк божий, — твердо сказала Степанида. — Хороший был человек брат Петро. Хороший, — повторила она. — Никого не обижал, никому доброты своей не жалел. Он и Ивана хотел от сатаны избавить…
— Мария дружила с Лагутой?
— Он ее молитвой утешал, смирению учил. С малых лет за родного отца был. Тяжко мне в войну пришлось с хворым дитем. Если бы не брат Петро, не подняла бы Марийку. Она, горлица моя, все болела. А Петро когда крупицы принесет, когда дровец; даром что в лесу жили, немцы и хворост брать не дозволяли… Брат Петро богом избранный, его даже супостаты пальцем не тронули, ходил себе по хуторам да псалмы пел. Хоть какой мороз лютый, а он по снегу босой, без кожушка, без шапки, и болезнь его не брала. В лес ночью с молитвой шел — ни человеку, ни зверю обидеть его не дано было. После войны хату рядом с моим двором поставил. Как брат родной. Его бог берег…
— Берег, да не сберег чего-то, — негромко вставил Бреус.
Степанида укоризненно покачала головой, поправила платок, из-под которого выбились седые волосы.
— А на то, значит, воля божья была, — строго сказала она.
— Скажите, вы часто ходили к Лагуте? — спросил Коваль.
— А как же. По-соседски мы. С ним легко молилось. Бог его любил.
— А к вам он приходил?
— После того как Марийка замуж вышла — совсем редко. Слуга сатаны, прости меня, господи, божьего духа не терпел.
— Оставьте вы этого слугу сатаны! — не сдержался Литвин. — Сколько раз повторять: имя называть нужно.
Бреусу казалось, что Коваль влезает в ненужные для розыска дебри. Если убийца Чепиков, то какое имеет значение, хорошим человеком был Лагута или нет. Как старый анекдот: потел больной перед смертью или не потел.
Мысли Бреуса словно передались подполковнику, который уже понял, что они сегодня от Клименко ничего не добьются.
— Он и есть слуга сатаны… А имя вам и без меня ведомо… — И хозяйка дома поднялась со скамьи, давая понять, что разговор закончен.
— Странно ведет себя эта Степанида, — заметил Коваль, когда они вышли из хаты.