Говоря эти слова Агат спустился в сточное озеро и пуская волны, в которых расщепляется первородный грех, подошел к Кириаку, протягивая ему и его партнерше пузырь вина. Того самого – «от Давидочки». Агат чудом пронес его через все дрязги своей жизни.
Глава растворителей как раз закончил со своей партнершей и вышел из нее, чтобы причаститься крови Мертвого Бога.
В то же мгновение, как преображенное вино опустилось на дно его утробы, то ли по совпадению, то ли по наитию Святого Духа ядовитые испарения открыли для Кириака небо.
Над зловонным озером предстала Икона Казанской Божьей Матери, источающая всепокрывающий запах ладана, словно подвешенная на эфирную, прозрачную стену, отделяющую от этого мира иной мир.
Кириак указал рукой в сторону галлюцинации и почувствовал, как он кистью упирается в тонкую фанерную доску, из-за которой норовит вырваться и все затопить океан потустороннего мира.
-Путник, я оказался слаб. Безумие одолевает меня.
-Это не безумие, блаженный! Это врата в Царствие Небесное. Я тоже их вижу. Радуйся! Ибо только что благодать Божия вернулась в мир.
Кириак закрыл глаза, из которых уже брызжут слезы счастья и избавления, чтобы сосредоточиться на вспышках внутреннего света и блаженства, которыми так щедро его наградил Бог в последний час его пребывания на земле.
-Братья! – воскликнул Кириак. - Пусть свиньи захлебываются в грязи! Радость познания Бога для меня выше всей моей грешной и мучительной жизни. Но теперь я знаю, мы все суть члены Христовы. И скверну должны отделить от корня девства.
Сказав это, он импульсивно схватился за живот и беспомощно взглянул на Агата. В животе Кириака началось ужасное жжение. Лицо его исказилось от боли, он ничего не смог выговорить, как уже изо рта его горлом пошла кровь.
То Святые Дары превратились в горящие угли. Ибо без должного почитания и страха Господня употребил их Кириак в утробу.
Но они все равно спасли его.
Агат воскликнул:
-Слава Мне, Господи! Слава Мне! Я вернулся!
Кириак свалился в гниющую жижу греховного озера. Вероятно, и без углей, прожёгших его утробу, степень отравления тлетворными газами превысила возможности организма Кириака, предопределив его конец.
Агат прочитал разрешительную молитву над телом Кириака и сказал: «Кириак, боль очистила тебя изнутри». После этого он развернулся и скорей стал выбираться на сушу, чтобы не сжечь ноги в кислоте. Растворители продолжили совокупляться. Лишь Казанская Божия Мать сердобольно продолжает взирать на захлебнувшееся в грехе тело Кириака.
Знамения
Наконец-то! Знамения!
Великолепные и пугающие, они возвестили о близости Неизбежного. Знамения чудесные, радостные, а порой и слишком жестокие для мягких человеческих сердец продолжаются. И новое знамение коснулось каждого сердца, обнажая, накопившийся в нем грех.