-Мы найдем тебя! Найдем! Мочи этих крылатых тварей, ребята! Мочи их все-ех!
Психонавты не погибли, не могут погибнуть те, кто прокляты в вечности. И они здесь, подле своего кровожадного лидера, вооруженные до зубов, истребляют силы ангелов. Крылатые тела вопиют от попадающих в них разрывных пуль и всепожирающей плазмы.
Хлысты и граждане Центра разбегается, кто куда, но вдруг некоторые из них застывают на месте, как пораженные молнией. Невидимая сила поработила их души прекрасным, райским зовом. Взоры званых устремились на осколки Разбитого Адама. Они стали на глазах превращаться в куски мяса и соединяться живыми тканями.
Ангелы пикируют психонавтов, но кто-то или что-то оберегает этих безбожных солдат и, как только ангелы подлетают на расстояние удара, их разрывает на части, словно ножами тонкого мира.
Куски мяса Разбитого Адама начинают собираться в некое подобие человека. Психонавты бросают на бурлящее тело Разбитого Адама расчлененные трупы ангелов и те мгновенно врастают в его тело. Спустя пятнадцать минут перед стеклянными глазами званых образовалась огромная куча из перемолотой плоти, а над ней – Царь – Агат, по бедра переплетенный нервными и мясными волокнами с трупной горой.
-Теперь! ВОЙДИТЕ В МЕНЯ! В Царствие небесное! ВОЙДИТЕ В МЕНЯ! – истошно кричит он, источая вокруг удушающий смрад, пока изо рта его течет черная кровь. После этих слов утроба Разбитого Адама раскрывается, словно навозная куча, являя собой Врата.
Но перед зваными белые врата в Рай. Первой с осатанелым взглядом, словно после убийства чада ее, бросается Великая блудница и кричит.
-Наконец-то, любимый! Славный! Плесень моя! Радость моя, блаженство!
За ней в трупное пузо Разбитого Адама с головой бросаются и остальные званые, и он поглощает их. Психонавты смыкают круг, отражая ангельские атаки.
К Разбитому Адаму бежит последний званый, тучный человек в кожаном плаще мздователя. Это Кириак и на нем самоподрывающийся жилет с обратным отсчетом.
-Умру, умру для греха! В гноище шагну и разорву себя с ним. Разорву и себя, и мир. В гноище шагну!
Он прыгает в зловонную дыру в теле Гнилого Адама и спустя несколько секунд столь же уродливо распухшее, как Багровый шар, тело Разбитого Адама взрывается, сея вокруг куски так быстро сгнившего мяса, словно удобряя навозом асфальт центра Лас-Вегаса.
Но даст ли плод это «семя»?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Невинная голубая планета вращается, словно игрушка над колыбелью младенца. Спи, младенчик, спи… Не смотри в Багровеющий глаз, что тучнеет за голубой планетой. Не думай, малыш, что тебя достанут лучи, не обожгут личико, не обидят. Спи, младенчик, спи… Бог не умер.