— Ты не в себе, — яростно выпалила она. — Я сыта по горло твоими подколками и скрытыми оскорблениями, Кейн.
— Я тоже чертовски устал и страдаю из-за того, что физически и эмоционально привязан к бесчувственной ведьме, неспособной о себе позаботиться, — парировал он. — Ты думаешь, я не в курсе того, что тебе пришлось перенести за эти годы, Шерра? Как тяжело на тебе отразилась горячка спаривания, которой ты сопротивлялась столько времени? Ты могла отыскать меня в любую минуту!
В глазах мужчины горел гнев. Синие глубины наполнились яростью, губы напряглись. Это взволновало ее и одновременно взбесило.
— О да, я действительно, так и собиралась поступить. — Она отдернула руку, чувствуя покалывание во всем теле и испытывая душевную боль. — Приползти к тебе, помня, что однажды ты уже предал меня. Я как раз собиралась постучаться в твою дверь и попросить, чтобы ты красиво меня трахнул и принес облегчение. Да все муки лихорадки спаривания не заставили бы меня это сделать!
Удержать себя в руках и не позволить голосу сорваться на рык, было сейчас самой трудной вещью в ее жизни. Шерра хотела закричать, завопить, причинить Кейну боль за то, что он, как она считала, бросил ее.
— Ты знала, что я не сбежал от тебя, Шерра, — не сдавался Кейн. Он стоял к ней лицом к лицу, пылая гневом, и его жажда окутала ее, когда он схватил ее за руки. — Будь ты проклята, ты знала, что я тебя не предавал.
Его тело врезалось в ее. Она чувствовала прикосновение каждого его пальца по отдельности, ощущала каждую клетку, вошедшую в контакт с ее телом, усиливая ее чувствительность. Шерра боролась за свое дыхание, пытаясь прочистить мозги, укрепить самообладание, но все, что она могла чувствовать — это запах Кейна, его горячую, мужскую жажду.
Шерра уставилась на него, втягивая его аромат, пьянея от подавляющей потребности прикоснуться. Она поняла, что дрожит. Он смотрел на нее сверху вниз, будто хотел встряхнуть и привести в чувство. Он уставился на нее суженными глазами, опушенными густыми ресницами, гневно сжимая полные губы. И она уже мечтала о поцелуе.
Ее язык запульсировал, и Шерра отклонилась. Она чувствовала просачивающийся в рот гормон, железы под языком вздулись от его избытка.
— Отойди от меня! — Она попыталась отступить, отринуть потребность и голод, бушующие в ней, усмирить гнев, бурливший под поверхностью. — Если бы ты действительно заботился обо мне, Кейн, то внял бы моим мольбам и забрал с собой. Но ты просто бросил меня.
Даже она сама была поражена гортанным звуком своего голоса, неприкрытой болью, звучавшей в нем.