Генри нахмурился. Он был уверен, что все обрадуются, начнут расспрашивать про Сердце и дары, но вместо этого люди растерялись, замерли, будто напуганные чем-то. Отец учил Генри всему искать разумное объяснение, но Эдвард был так восхищен силой своего красноречия, что ни о чем больше, видимо, думать не мог. С самодовольной усмешкой он вскочил на коня, и все расступились, освобождая ему дорогу.
Какая-то часть Генри мечтала только о том, чтобы ни во что не вмешиваться и радоваться избавлению. Но другая часть, та, что когда-то заставила его довести до конца безумный поход за Сердцем, велела ему остаться на месте.
– А что вы все так плохо выглядите? – спросил он, и люди посмотрели друг на друга так, будто впервые это заметили.
– Ваше высочество, не очень-то у вас воспитанный слуга, – промямлил старейшина.
– Я ему не слуга, я наследник Сиварда. Это я нашел Сердце волшебства.
– Угу, конечно, – фыркнула Марта. – Где это видано, чтобы принц без слуги путешествовал?
– А Барс уж наверняка кого-нибудь покрупнее бы выбрал, – прибавила какая-то старушка.
Генри в который раз пожалел, что Барс явно не все продумал. Куда удобнее было бы, например, если бы над головой у Генри загорелась надпись: «Я правда избранный» – и никогда не пропадала. Тогда не пришлось бы каждый раз доказывать всем одно и то же.
– Вид у вас хуже некуда, – сказал он, махнув рукой на объяснения. – Вы что, болеете чем-то?
– Такие вопросы задавать неприлично, – прошипел Эдвард и, повернувшись к какой-то девушке, громко прибавил: – Вы прекрасно выглядите, не слушайте его.
– Совсем не прекрасно, – заупрямился Генри. – Серьезно, что с вами?
– Вас отпустили, что вам еще нужно? Хотите денег? – Старейшина пошел красными пятнами. – Мы вам заплатим, и вы немедленно уйдете, договорились?
– Принимаю ваше любезное предложение, – кивнул Эдвард.
– Ты что, не видишь? – выдохнул Генри, дернув его за стремя. – С ними что-то не так!
– Слушай, это не мое дело и уж точно не твое. Уносим ноги.
Генри крепче вцепился в стремя.
– Если поможешь выяснить, в чем дело, отдам тебе курицу.
Пару секунд Эдвард размышлял, а потом его лицо разом преобразилось. Когда он хотел кому-то понравиться, в нем будто загорался свет.
– Господа, я глубоко обеспокоен вашим здоровьем, – громко сказал он. – Долг короля и всех во дворце – заботиться о подданных. Не бойтесь, расскажите мне, в чем дело. Я ваш друг.
Когда никто не ответил, он подъехал к бледному мальчику лет шести и слез с коня. Мальчик уставился на него, как на чудо.
– Привет, малыш. Скажи мне, почему мы должны уехать? Чего вы все боитесь? – мягко спросил его Эдвард. – Я не буду тебя ругать, и никто не будет.