— Ладно, извини. Будем считать, что это была неудачная шутка.
Когда они сели в Рейндж Ровер, она спросила:
— Ты всегда так шутишь?
— Бывает.
— Все-таки, не могу понять, какой смысл был в твоей шутке?
— Повторяю, это была просто шутка.
Он вырулил из ряда припаркованных машин и дал газ.
— У вас в семье есть машина? — спросил он.
— Да.
— Какая?
— Меган. А что?
— Я понял, для тебя не имеет значения, на чем ездит парень, с которым ты познакомилась.
— Никакого. Я знакомлюсь с парнем, а не с машиной.
Она сидела в кресле довольно вальяжно, чуть раздвинув колени, и смотрела на него, все еще с недоумением.
— Я просто хотел похвастаться машиной, — сказал он, изобразив на лице что-то среднее между усмешкой и виноватой улыбкой.
— Похвастаться? Ты же уже взрослый!
Он засмеялся.
— Это ты — взрослая. А я просто веселый.
— Можно задать тебе нескромный вопрос? Сколько тебе лет?
— Тридцать два. А тебе?
— Девушку не спрашивают, сколько ей лет.
— А можно, я все-таки спрошу?
— Зачем?
— Я хочу знать, есть ли тебе восемнадцать.
— Мне уже девятнадцать!
Он засмеялся, она улыбнулась, взгляды их встретились.
— Про восемнадцать — ты серьезно? — спросила она.
— Конечно. Думаешь, тебе нельзя дать семнадцать? Мне казалось — между семнадцатью и двадцатью.
— Мне — двадцать лет?
— А что такого?
— Я выгляжу такой старой?
— Да, двадцать лет — уже рухлядь.
— А тридцать два?
— Труп! Ты говоришь с трупом!..
Они расхохотались.
Когда они вышли из машины, она попросила, чтобы он ее не провожал.
— Я должен подняться с тобой на этаж, — сказал он.
— Зачем?
— Девушку надо провожать до квартиры. Это элементарная вежливость.
— А если девушка не хочет, чтобы ее провожали до квартиры?
— Я настаиваю.
Она одновременно радовалась и сердилась. Он видел это. Видел, что в глубине души ей хочется побыть с ним еще какое-то время.
Он взялся за дверь.
— Что же ты? Набирай номер.
— Не понимаю, что толкает молодого человека идти в подъезд.
— А вдруг там маньяк? Не хочу, чтобы твой труп был на моей совести.
— Что ты говоришь! — она топнула ножкой. — Стоит парню оказаться в подъезде, как он сам превращается в маньяка!
— Я взрослый парень, свои гормоны держу в узде.
Она набрала код, и они вошли в подъезд. Она шла впереди, оставляя ему легкое облачко приятных духов.
В лифте она стала к боковой стенке, прижалась к ней, отвела глаза в сторону вниз. На ее лице, на этом майском лугу с кипой пушистых, не тронутых ветром одуванчиков, полыхнул румянец. Хотелось обхватить ее за талию, притянуть к себе, почувствовать губами это свежее смущенное лицо…
Когда они подошли к двери квартиры, она вставила ключ в замок и повернулась к нему.