Она ждала, что он не отдаст ее этой маленькой фурии, протянет руку и заберет себе. Но он просто смотрел, улыбался и получал удовольствие, возбуждаясь на их неловкий эротизм. Ему нравилось ласковое упорство Яны, с которым она ухаживала за его Настей.
Горбоносый кавказец возник из толпы, остановился за девушками, облизал их маслянистыми глазами. Зудин взял Настю за руку и притянул к себе. Яна тоже придвинулась.
— Хочу махито! — прошептала Настя горячими губами.
— А ты? — спросил он Яну.
Она кивнула с улыбкой.
— Бармен, два махито и одну водку с лимоном!
Он сильнее прижал к себе Настю и почувствовал, что она дрожит. Она взяла бокал и сделала глоток. Зеленые пузырики зашипели вокруг кусочков льда.
— Ромашка, ты звезда этого вечера! — сказал он.
— Я люблю танцевать!
— Что тебе сказал тот парень?
— Не обращай внимания, он совсем мальчишка!
— А все-таки?
— Что я лучше всех!
— А ты ему?
— Чтобы он отвалил! — она засмеялась.
Зудин чокнулся с девушками и залпом выпил. Настя допила махито и поставила бокал.
— Почему Игорь не поехал?
— Чего ему здесь делать? Накачиваться спиртным? С него и так хватит, — упоминание об Игоре нагоняло на Яну тоску.
— Потанцевал бы.
— Не смеши! Потряс бы пивным брюшком, ты хотел сказать?
— О, какая музыка, — Настя закатила глаза, — пошли танцевать!
Настя тянула его за руку, но он был пассивен как мешок.
— Пойдем! Он предпочитает киснуть за стойкой! — Яна перехватила ее руку и повела на танцпол.
Настя обернулась, позвала его глазами, надеясь, что он пойдет, но он остался на месте. Они ушли, пританцовывая, как застоявшиеся в стойле кобылы, возбудившись от свободы и задрав хвосты.
— Бармен! Еще водки и лимон!
Он опрокинул рюмку и раздавил зубами раздирающую рот кислоту. Когда он обернулся, он увидел, что возле девушек трется тот же сопливый мальчишка. Водка бросилась в голову, захотелось двигаться. Он пошел в толпу, не спуская глаз с девушек. Энергия танца капала с потолка на дергающиеся тела, подсвечивала их яркими вспышками.
Он шел, протискиваясь между горячими телами, втягивая их солоноватый запах. Прижимаясь, они оставляли на нем свою разгоряченную влагу. Девушки чувствовали его тестостерон, провожали его глазами. Он проходил через них, высокий, в расстегнутой на груди темно-красной рубашке, с твердым лицом, как терминатор. Они хотели его, он чувствовал, как под кожей у них зудит от желания, но его влекло к той, что была лучше всех.
Парень дергался рядом с ней, как будто их включили в одну розетку, что-то говорил, тычась носом ей в волосы. Она не обращала на него внимания. Зудин дернул его за руку.