— Ладно, — Дориан встал и прошёлся по гостиной, не обращая внимания на боль в раненом боку. — Миледи, может, вы случайно что-то слышали или видели? Постарайтесь вспомнить, пожалуйста, это очень важно для нас.
Лив наморщила лоб, добросовестно пытаясь сосредоточиться и дать хоть какую-нибудь информацию. Она не считала, что молчание принесёт ей выгоду кроме переселения из родного дома в менее уютную тюремную камеру, да и не так уж Оливия привязана к мужу, чтобы за-щищать его. По крайней мере, Эмори позаботился о себе, но не о жене, мель-кнула у женщины желчная мысль.
— Я могу ошибаться, но… кажется, дня за два до… до всех событий к Эмори заходил какой-то человек… — Оливия запнулась, вспоминая. — Кажется, муж называл его Ка… Каммер, да. Точно, Каммер. Я ещё подивилась, что Эмори принимает у себя простых людей из Нижнего, с его-то чопорностью, — Лив невесело усмехнулась.
— Каммер?! — Линнер вскочил. — Дориан, могу спорить на что угодно, документы где-то у него в доме! Кто же станет искать бумаги тайной полиции в Нижнем?
Кендалл задумчиво улыбнулся, потом повернулся к Оливии.
— Миледи, благодарю вас. Я пока не буду снимать охрану вокруг вашего дома — на всякий случай, для вашей же безопасности, а чтобы не было скучно, с вами побудет Ралина, она приедет чуть позже. Если произойдёт что-то необычное, надеюсь, вы дадите знать. Всего хорошего, леди.
Проводив гостей, Лив вернулась в гостиную и вздохнула: её будущее по-прежнему представлялось туманным и неясным.
Эллинора ради экономии времени до Нимелии добралась через портал, а дальше, в Сэйлинк, уже своим ходом. Она почти не останавливалась на ночлег, только перед самым рассветом, чтобы дать отдых коню. В порту ей то-же повезло, она сразу нашла корабль, отправлявшийся в Шулис. Когда судно с необычной пассажиркой вышло в море, всю дорогу дул сильный попутный ветер.
К удивлению друзей между Оливией и Ралиной установились тёплые дружеские отношения, несмотря на разницу в положении и возрасте — Лив была старше. Они коротали время в беседах и прогулках в скверике, расположенном неподалёку от дома, Ралина, слушая Оливию, всё больше проника-лась симпатией к молодой женщине, особенно, когда узнала историю знаком-ства с Эмори де Броком.
— Ринала тогда ещё не было в Келарии, а мне едва исполнилось восемнадцать лет, я была восторженной романтической девочкой, — Лив грустно улыбнулась. — Папа привёз меня в столицу, и там, на одном из приёмов во дворце я и увидела Эмори. Ну и… влюбилась в него без памяти… До сих пор теряюсь в догадках, что его привлекло во мне, он был полной моей противоположнос-тью, но тем не менее, через несколько месяцев мы поженились, — Оливия на мгновение замолчала и посмотрела в окно. — Не могу пожаловаться, он хоро-шо ко мне относился, не обижал, не изменял за моей спиной, как это часто водится в аристократических кругах. Не знаю, может, он по-своему и любил меня, — она пожала плечами. — Потом появился Ринал, и предложил мужу переехать в Монтар и стать начальником тайной полиции. И Эмори из-менился. Он стал… жёстче, более замкнутый, отстранённый. Он почти не ра-згова-ри-вал со мной, у него постоянно были какие-то дела, — Оливия прику-си-ла губу. — От того человека, которого я когда-то любила, ничего не оста-лось кроме внешности. Такая вот простая грустная история, — Лив нат-я-нуто улыбнулась.