Не было единого мнения и в том, как прокладывать кабель через океан[139]. Для одного корабля кабель был слишком тяжелым, а значит, скорее всего, его пришлось бы разделить на две части и транспортировать на двух кораблях. О том, как это сделать, мнения разошлись. Одни говорили, что оба корабля должны доплыть до середины Атлантического океана и оттуда начать тянуть кабель к разным берегам. Другие предлагали, чтобы оба корабля работали рядом до тех пор, пока у одного из них не закончится кабель. Филд не был инженером, но он понимал, что как организатор должен положить конец этим дебатам и начать двигать проект вперед.
Он убедил британское правительство выделить ему для прокладки трансатлантического кабеля корабль Ее Величества «Агамемнон». Кроме того, Британия провела исследования дна восточной части Атлантического океана и пообещала Филду щедро заплатить за использование кабеля, когда будет запущена его работа.
Большинство конгрессменов в Вашингтоне были скептически настроены в отношении каких бы то ни было совместных предприятий с Британией. Однако в начале 1857 года, в последний день президентского срока Франклина Пирса, Конгрессу удалось принять закон в поддержку этого проекта. Новая администрация президента Джеймса Бьюкенена согласилась выделить финансовую помощь, частично обследовать дно океана и отрядить второй корабль для прокладки кабеля. Америка предоставила крупнейший в мире фрегат «Ниагара», оснащенный и паровым двигателем, и парусами.
Заручившись поддержкой британского и американского правительств, Филд снова отплыл в Англию, чтобы поторопить производителей, которые делали прочный, гибкий кабель в пять раз длиннее любого из всех когда-либо изготовленных. Кабель должен был выдерживать широкий диапазон температур и работать на экстремальной глубине. Филд настоял, чтобы производители взяли на себя юридическую и материальную ответственность за намотку и разматывание кабеля — весьма рискованные операции.
Летом 1857 года накануне первой попытки проложить кабель газета New York Herald назвала проект «самой грандиозной работой, на которую когда-либо замахивался человеческий гений»[140]. Подпитываемому воодушевлением общественности Филду не терпелось приступить к делу. Впрочем, у него был и огромный финансовый стимул поторопиться, ведь он владел самой крупной долей акций как в британской, так и в американской компаниях, поддерживавших проект. Кроме того, ему было известно о потенциальных конкурентах из других кабельных компаний, которые также присматривались к трансатлантическим путям и собирались просить поддержки у Вашингтона. Филд, торопясь поскорее начать прокладку