— Не злись, — пытался он успокоить ее. — Разве это нам поможет? Мы с тобой выбрали боковую тропинку. Сидим тихонько. А они — пусть себе забавляются.
— И что только получится из их забавы? Смотри-ка!
— Что там еще?
— Иди сюда. Скорее.
Он подошел к окну.
— Ну?
— Там кто-то есть. Я видела — мелькнуло что-то красное.
— Может, вчерашний рыжий пес?
— Нет. Еще светло. Там, где деревья. Красное платье… Какая-то девушка. Отодвинься, она смотрит сюда.
Старик спрятался за спину старухи, и некоторое время они стояли сгорбившись, словно присыпанные пылью, голова к голове — его старательно причесанные белые волосы и ее седой пучок, заколотый костяной шпилькой.
— Ну, что там она? — наконец спросил он.
— Ничего. Стоит. Но в лице что-то такое… Посмотри сам, только не высовывайся.
— Не вижу ничего особенного, — сказал он неожиданно изменившимся голосом.
— А как ты можешь увидеть без очков-то?
— И верно, — он беспомощно оглянулся и похлопал руками по груди в поисках несуществующих карманов.
— Ты и читал без очков, что ли? — спросила она.
— Как без очков? — смутился он. — Я только что снял.
— Ну так быстренько надень и взгляни…
Он поплелся к столу.
— Где же они?.. Ага, — очки лежали на сиденье кресла.
Он заправил тонкие дужки за уши и, ворча что-то под нос, вернулся к окну. Некоторое время молча смотрел на улицу.
— Ну, как? — спросила она.
— Ладная девица, — тихо вздохнул он.
— И утром тоже приходила. Крутится тут, будто тот рыжий пес. И все время глазеет. Ты прав — очень складненькая… Вот только лицо… Она, кажется, знает, что мы дома.
Он пожал плечами. Потом повернулся и направился к столу. Кряхтя, уселся в кресло и пригладил рукой белые волосы на висках.
— Подумай, — сказал он. — Что ты…
— А может, это он? — старуха взглянула на старика округлившимися глазами. — Им безразлично — он или она.
Старик раздраженно взялся за газету.
— Уж лучше закрой окно, — проворчал он.
— Может, и верно, — неохотно согласилась она. — Пусть стоит… Эрнест, а если она тоже ждет его?
— Чего ради?
— Мне кажется, он где-то поблизости. Впрочем, как знать…
— Перестань. Отойди же наконец от окна. Послушай лучше, что пишут в газетах.
— Все время одно и то же.
— Что ты хочешь! Газете год! Но интересно. А какие заголовки: «ГРАБИТЕЛЬ ИЛИ ЦЕЛАЯ ШАЙКА?» Этого мы не читали. Помнишь Ральф говорил, что первое время будут хлопоты с преступностью?
Она неохотно отошла от окна. Нерешительно постояла, опершись рукой о спинку кресла, в котором утонул за раскрытой газетой старик, а потом присела на свой стул. Рядом стояла корзинка с клубком шерсти и лежало вязанье. Под ногами подушка.