С каждым днем Виктор все больше хмурился. От Надежды ничего не скрывал, справедливо полагая — чужому человеку можно сказать все, даже самое трагическое, а на его душе все легче груз будет… И говорил. Ольге вынесен приговор. Помочь ей не могут, слишком поздно.
А Надежда должна изображать хорошее настроение и беззаботность. И не только перед ребенком, перед бабой Капой — тоже. Ей жаль было старую женщину, вырастившую Ольгу с пеленок. Свои же чувства она пихнула куда-то глубоко в угол и закрыла их Платошкой. Для нее сейчас главным в жизни был ребенок. И слова Ольги:
«…Платошку не оставь!..» — звучали в ее голове, только ею слышимые, иногда громко, иногда тихо.
Надя согласилась пойти с Володей в театр. А с Платошей побудет баба Капа. Прежде чем проститься с Володей, Надя, несколько смущенно, попросила парня:
— Володя, прекрати использовать Капитолину Ивановну как посыльную. По утрам я должна притворяться спящей, пока баба Капа ставит твои цветы у изголовья моей кровати. Тем более баба Капа уже пожилой человек. Это же несерьезно.
На Володю было жаль смотреть. Он переминался с ноги на ногу, его лицо пылало, и все это усугублялось тем, что Надя уже уходила! И Володя решился:
— Надя, подожди, не уходи! Дай, скажу!
Надежда остановилась, удивленно глядела на парня, а тот выпалил:
— Надя, для меня это очень серьезно! Очень хочу, чтобы для тебя было так же!
Взял Надину руку и по-старомодному поцеловал. А потом испугался — не знал, как Надя к этому отнесется…
Последний раз Надежде Горчихиной целовали руку во время ее студенчества на первом курсе. При институте периодически работала любительская театральная студия. Студент-практикант, с экзотическим именем Гедеон, взялся поставить фрагмент из «Войны и мира» Льва Толстого. В каком ракурсе он увидел в Надежде Горчихиной Наташу Ростову, осталось загадкой для всех, в том числе и для Надежды. Но польстило, очень. И она добросовестно ходила целый месяц на репетиции, иногда жертвуя лекциями. И целый месяц режиссер пытался превратить Данилу Крайченка в Андрея Болконского.
— Даниил, представьте себе, вы — галантный, великосветский человек. Целуете руку воздушного создания, барышни, которую боготворите! Вы склоняете голову (только голову!), затем делаете полупоклон, почтительно, двумя руками, берете ручку барышни и подносите к своим губам… Ну, попробуйте!
Великосветский Данила, метр девяносто роста, сгибался пополам, крепко, двумя руками сжимал Надину руку и громко чмокал губами. Притом несколько раз.
Гедеон терпел неделю, затем куда-то исчез. Данила при встрече с Надеждой насмешливо спрашивал: