В самом деле! Скоростные машины джаго, победно ревя моторами, умчались прочь — а от рушившейся под горящим куполом кабины вдруг отделился и расправился ещё один парашют, намного меньше. И он летел сюда — в сторону ребят! Кабина с хлопком вспыхнула и исчезла вдали за деревьями комком пламени… а сверху на ребят вдруг упали алые тяжёлые капли. Парашютист оказался совсем над ними — прямо над головами! — пролетел, упал на вершину холма и… исчез!
Исчез — вместе с парашютом, словно втянутый в землю. Это до такой степени поразило всех, что на какое-то время все другие чувства, кроме изумления, исчезли. Наконец, Горька опомнился. Он бросился наверх — и первым был у дыры в земле. Диаметром примерно в метр, она уходила в черноту — и т уда всё ещё сыпались песок, земля и сухие прошлогодние былки.
К счастью, он не успел нагнуться над дырой — выпущенная оттуда очередь ссекла несколько веток с дерева напротив.
Все моментально рефлекторно залегли. И послышался глухой от боли голос, шедший из-под земли:
— Well, wha'have risen?! I one an'I die, go and fini'ff me, cowardly mongrels![24]
Человек попытался оскорбительно засмеяться, но лишь закашлялся и с трудом подавил стон. Сашка и Горька переглянулись — человек говорил по-английски, это точно был землянин, хотя всех слов они не разобрали…
— Эй! — крикнул подползший Дик и дальше кричал по-английски. — Мистер, мы земляне, слышите, земляне! Я англичанин…
— Иди к дьяволу! — раздался крик. — Думаете меня обмануть, сволочи?! Ближайшие земляне тут на моём корабле, а до него вам не дотянуться, руки теперь коротки, понял?!
— Мистер, честное слово! — вмешался Сашка, с трудом подбирая слова. — Я — Алекс…
— Язык выучи и назовись наследником престола! — оборвал его лётчик. — Твари!
— Да я русский! — оскорблённо заорал Сашка. — Что вы как ребёнок! Ну… ну… у нас, в России правит…
— Это все знают, заткнись! — лётчик пару секунд помолчал, потом спросил: — Кто Возглавляет Большой Круг?!
— ФонРайхен! — обрадованно-поспешно крикнул Сашка. Горька вздохнул, сделал большие глаза — и точно, ответом была насмешливая брань, а потом торжествующий крик:
— Уже пять лет, как Столпников! ФонРайхен, видели вы?! Уроды конченые, и разведки ваши… давайте, идите, берите меня, хватит трёпа!
— "ФонРа-а-айхен", — передразнил Горька. Сашка огрызнулся:
— Откуда я знал?! И ты не знал, откуда нам… а! Мистер! Мы восемь лет тут… мы…
— Спецназ восемь лет в тылу врага?! Да ну?! Ты, наверное, даже не сторк, может, калм?! Врёшь и не краснеешь!
— Да что ж за… — Сашка встал в рост. — Да слушайте вы! Мы не спецназ!