— Если вас не пугает беспорядок, — добавила она, смутившись.
Дмитрий с радостью согласился. На такую удачу он даже не рассчитывал — своими глазами увидеть коллекцию, о которой говорила теща. Осмотреться, прицениться. Такой шанс упускать не стоило.
Они поднялись по широкой лестнице некогда элегантного парадного подъезда. Агнесса отперла ничем не примечательную дверь, и они оказались в захламленной прихожей.
Она явно скромничала, когда говорила, что в квартире беспорядок. Такого запущенного дома Диме видеть не приходилось.
Старые выцветшие обои отошли от стен и кое-где свисали лохмотьями. Под потолком реяли лохмотья паутины. На вешалке громоздились старые пальто, плащи, разномастные головные уборы. Вдоль стены стояли стулья с поломанными ножками.
— Никак не донесу до помойки, — пожала плечами Агнесса, скидывая босоножки. — Вы можете не снимать обувь, — бросила она через плечо.
Да, снимать обувь в этом доме ему не улыбалось. Старый линолеум, заляпанный и пыльный, давно отошел от пола, из-под него выглядывал грязноватый паркет. Двери комнат были затертыми, с потрескавшейся краской.
Агнесса провела его на кухню. Старомодная, годов 1970-х, мебель, такая же плита, рассохшиеся табуретки. И изящная фарфоровая посуда — прозрачная, с тонким рисунком.
— Чай, кофе? — обернулась к нему Агнесса.
— Чай, — торопливо ответил он, заметив краем глаза коробку с пакетиками. Кипятком он, наверное, не отравится, а вот в чем хозяйка варит кофе, неизвестно. Но все обошлось.
— Вы одна живете? — спросил он, продолжая осматривать кухню.
— Да, — коротко ответила Агнесса.
— А родственники у вас есть из близких?
— Родственников у меня хватает, — криво усмехнулась она. — Правда, из близких только мама.
— У меня тоже из братьев и сестер только двоюродные, — небрежно заметил Дима. — Папа был шестым ребенком в семье, так что если мы у бабушки с дедушкой собираемся, приходится в несколько смен за стол садиться.
— У меня, к счастью, не так много родни, — процедила Агнесса.
— Не ладите с родственниками?
— Можно сказать и так. У меня есть единокровный брат, — неожиданно для себя самой разоткровенничалась она. — Отец бросил нас с матерью, чтобы жениться во второй раз.
— Это многое объясняет, — сочувственно кивнул Дима.
— Справедливости ради стоит сказать, что отцу не было дела до меня и до развода. Впрочем, он и Владом не особенно интересовался.
— Может, ваш отец просто много работал? — Эту интересную тему стоило продолжать.
— Да, он был очень занят. Выступления, гастроли, съемки. — Дмитрий вытаращил глаза. — Но дело не в этом. Он просто был законченным эгоистом и никем не интересовался, кроме себя.