– Ну это первый вариант. Каков второй?
– Они бросят тебя в камеру, будут пытать, а потом убьют.
– Но я новичок, какой вред я могу принести. – Это было утверждение, а не вопрос.
– Ну что-то вроде того. Пешка за слона. – Ридли пожал плечами. – Может быть, тебе повезет, и ты заберешь с собой несколько мерзавцев. – Ридли допил пиво и посмотрел на запад. – И последнее. История про русских.
– Да.
– Стэн не все тебе рассказал. Русские… они уничтожили пару семей… в том числе женщин и детей. Грязные мясники. – Ридли покачал головой, пытаясь избавиться от тяжелых воспоминаний. – Мы не русские. Мы не убиваем женщин и детей. Во всяком случае, сознательно. Никогда не забывай об этом.
Сайед взял маленькое зеркальце, повернул голову направо и проверил повязку, тщательно ощупав ее края. Утренние лучи солнца проникли в окно, обеспечив хорошее освещение. У него не было никакой надежды пришить кусок хряща и кожи – во всяком случае, так сказал врач, хотя Ассеф подозревал, что он не слишком сведущ в последних медицинских достижениях. Когда все закончится – Сайед рассчитывал, что это произойдет очень скоро, – он отправится в Париж и выяснит, что сможет сделать пластический хирург с оставшейся частью его уха.
Конечно, помогут длинные волосы, но Сайед не хотел прожить оставшуюся жизнь, имея на теле постоянное напоминание о встрече с Биллом Шерманом. Второй американец, Ричардс, сказал, что не знает настоящего имени своего шефа. Сайед выяснит, говорил ли он правду, только после нескольких новых допросов, но события могут развиваться таким образом, что у него может и не появиться возможности.
Одно не вызывало ни малейших сомнений: безумие мистера Шермана. Сайед почти двадцать лет занимался своим ремеслом, но ему не приходилось встречать никого, кто хотя бы отдаленно напоминал это животное. Конечно, он не в своем уме. Как еще можно объяснить то, что Шерман откусил ухо и принялся его жевать? Свежее воспоминание заставило Сайеда содрогнуться. Никогда в жизни он не испытывал ничего более странного. Боль была сильной, даже мучительной, но она довольно скоро прошла. Однако образ американца, жующего его ухо, с каждым часом становился все ярче. Сайеду совсем не нравилась собственная реакция; хотелось поскорее пережить этот день и покончить с Биллом Шерманом, или как там его зовут на самом деле.
Сайед закончил застегивать чистую белую рубашку, которую ему принес Али, и надел пиджак от костюма. Услышав приближающиеся по коридору шаги, он повернулся и увидел в дверном проеме Ради.
– Вы хотели меня видеть?