– Очаровательно… – глаза мага потемнели от восторга, он подался вперёд, склонился к столу и провёл кончиками ухоженных пальцев по шкуре олеума, – какая чистота цвета, и гладкость… какую цену объявили лескаты за твою голову, энр, раз ты смог заполучить столь отборный товар? Так ли хороши и остальные шкуры?
– Раз уж эта пришлась по нраву, то и другие не разочаруют, – отозвался Нейл.
Он заметил, как внимательный взгляд хозяина дома переместился на сидящего на полу юношу. Дрит его побери…
– Удивительная чистота цвета, – потянул Ганикс, вновь склоняя набок голову и разглядывая сына повелителя лескатов.
Боги, Левен Миклос никогда не должен узнать об этом. Ни одна живая душа… Скрипя зубами, и не сомневаясь, что то же самое происходило и с его подельником, Ревард опустил ладонь на голову снежного мальчишки.
– Верно! Словно первый снег… – проговорил энр, мысленно перечисляя все известные ему ругательства.
Он прекрасно понимал, что лескат скоро задымится, несмотря на свою ледяную суть, но им нужен был «пропуск» в город. Геруцц поджал тонкие губы и подпёр голову одной рукой, второй продолжая неспешно обмахиваться.
– Продай мне этого кехнера, я заплачу щедро, – заявил управляющий.
Трой замер, понимая, что дело плохо. Он велел себе помнить, что всё делалось ради возлюбленной Варвары, и никакие жертвы не могли быть слишком велики для этого.
– Ты будешь взлелеян, как редкий цветок и никогда не узнаешь нужды в чём либо, – полились медовые речи Ганикса, – я покажу тебе целый мир.
– Господин – мой мир… – с чувством проговорил Трой, и поклонился хозяину дома, опираясь обеими ладонями в прохладный пол.
Он почувствовал лёгкую дрожь под пальцами, мгновенно припоминая чудовищных макои, но земля лишь выдавала чувства, сидящего напротив стихийника.
– Вы услышали ответ, – кожа на сапогах энра скрипнула, когда он устроился удобнее в кресле, – цветок увянет, едва будет сорван, достопочтенный Ганикс. Примите дары и позвольте ступить на землю Церуна, пока местные дайле не растащили мой франгар на доски. Эти шкуры достойны плеча самой высокородной эйслин, так не заставляете товар слёживаться в ожидании.
Нейл поднялся с кресла, когда за огромными окнами, не скрывавшими обзор, неожиданно пришли в движение многочисленные арки, вдруг оживая, и извиваясь, словно тела исполинских змей. Ганикс сложил свой веер и спокойно встал, улыбаясь тому, как замер гость. Одна из «змей» поднялась с земли и повернула свою каменную морду прямо к окну. Глаза Троя сверкнули льдом, но он сдержался и осторожно поднялся с пола, стараясь не делать резких движений. Хороша охрана у управляющего. К чему крепкие запоры и высокие окна, когда лишь поведя бровью, можно призвать подобную стражу?