Кай только задумчиво качнула головой, не соглашаясь с разумным предложением служанки. Уже который день они отправлялись на улицы Аделхейта, чтобы наравне с простыми горожанами оказывать помощь пострадавшим. Дорожное платье эйслин Кайонаодх испачкалось в земле, после долгих хождений по изувеченным дорогам столицы, но она не обращала внимания на подобное. Два гребня поддерживали волосы хозяйки, и одна прядь выбилась из аккуратной причёски, скользя по разрумянившейся щеке женщины.
Делма с тоской наблюдала за тем, как сидя на поваленном стволе дерева, молодая женщина укачивала младенца, укутанного в кусок простой ткани. Горожанка что-то тихо напевала, глядя на ребёнка с такой любовью, что глаза Кай увлажнились, и она прерывисто вздохнула.
– Госпожа.
Румина решилась коснуться рукава Делмы, а затем, когда женщина не отреагировала, отобрала у неё тяжёлую корзину с тем необходимым, что они прихватили из дома, чтобы помочь нуждающимся.
– Нам не стоит здесь задерживаться, – проговорила служанка, – стража предупреждала, что стены этих зданий могут не устоять и рухнуть в любой момент. Нужно идти дальше.
– Любые стены могут рухнуть в одночасье, Румина. И как же порой не хватает сил идти дальше… – тихо прошептала Кай, и всё же пошла по расстресканной дороге, мимо разрушенных домов.
– Никаких известий с Вахайра, или от вашего помощника не было, – осторожно продолжая говорить, девушка поспешила за хозяйкой, – это лучший знак, госпожа. Не печальтесь. Эйсель Девин молод и крепок! Кто справится лучше, чем наш дорогой господин? Да никто! А эйслин Варвара наверняка у добрых людей. Я верю в справедливость. Иначе просто и быть не может. Скоро все соберутся в доме за большим столом, и смогут взяться за руки.
– Я желаю лететь за ними вслед, – глаза Делмы налились золотом, а с губ сорвалось облачко чёрного дыма.
– Вы же не станете причинять хозяину подобное беспокойство? – проворчала Румина, подтыкая подол платья за широкий пояс, чтобы не мешал идти по развалинам.
И не беда, что при этом оголились ноги, да повыше щиколоток. В иной раз хозяйка бы наказала за такую дерзость и бесстыдство, но сейчас была погружена в свои мысли.
– Не стану, – печально отозвалась Делма.
– Вы как всегда мудры, – порадовалась девушка, следуя за нею, – какое счастье будет встретить их дома: юного господина и госпожу!
– Ты забываешь Эйселя Миклоса, Румина, – глухо возмутилась Кай, – и Троя, который вскоре станет частью нашей семьи. За каждого из них мы молимся Богам. Как же иначе?
Хозяйка прошла вперёд, придерживая подол, и не позволяя любопытной служанке разглядеть горевшее смущением лицо. В её-то годы краснеть! Всё последние тревожные дни, полные печали и одиночества, не иначе. В это время только и оставалось, что предаваться размышлениям, а когда они измучивали, то все силы и время тратили на помощь нуждавшимся, а их было немало в Аделхейте.