– Лескаты… – сквозь зубы проговорил Нейл и развернул франгар, направляя его обратно к Бриартаку, – там лежит Ильхад, земля лорда Миклоса.
– Ты явно недолюбливаешь этого дядьку, – Варя подошла к Реварду, и рискнула прикоснуться к штурвалу.
– Ты не удержишь его, Вар, – Нейл посмотрел на неё серьёзным взглядом, – я не могу любить его или недолюбливать, поскольку…
– Поскольку настоящие мужики так не поступают, – передразнила свою «няньку» Варя.
– Я оцениваю степень угрозы, исходящей от этого человека. И она достаточно высока, чтобы быть проигнорированной, – кивнул Ревард.
Кажется, энр даже не понял, что над ним подтрунивали. Да и ладно, подумалось девушке. Она посмотрела на лепесток в своей руке, почему-то захотелось сохранить его. Варя аккуратно положила ароматный сувенир в нагрудный карман куртки Девина и сильнее запахнула её полы. Ветер становился всё свежее, пока они путешествовали, а солнце принялось клониться к горам. Теперь снежные вершины казались жидким золотом и были так красивы.
– Что не так с этим… как ты его назвал? – Варя повернулась к Нейлу, глядя на него снизу вверх.
– Лорд Левен Миклос, – пояснил мужчина, – этот снежный лескат уже давно строит планы по объединению земель Ильхада и Бриартака. Этот вопрос поднимался на Совете ещё при правлении лорда Вернера Кайонаодха, покойного мужа леди Дел мы.
– И что, муж Кай был против этого? – поинтересовалась девушка.
Картинка в её голове понемногу складывалась, но уж слишком много информации для одного дня. Нужно будет стащить одну из тетрадей со стола Девина и делать пометки, как на лекции по истории. Иначе в голове останется одна каша!
– Нет, – ответил Нейл, – эйсель Вернер не был против этого союза. Напротив, именно он и согласен был заключить его с родом Миклосов.
– Тогда почему Кай против? Почему ты сердит на этих ско… как ты их назвал?
– Лескаты, Вар, – поправил госпожу Ревард.
– Так почему? М-м? – не унималась девушка.
– Пока оставим тему единения, – коротко повелел воин, – мы прибыли, пора оставить франгар.
Пещера освещалась только всполохами небольшого горевшего костра. Мужчина сел спиной к огню, высушивая рубаху. Рядом стояли его вымокшие сапоги. Он вздрогнул от холода, понимая, что это жалкое пламя не обогреет их: его и странного юношу, который так и не приходил в себя.
Маг пожалел о том, что его руки, которым был так послушен ветер, вовсе не имели целительной силы. Он тяжело поднялся, и пододвинул небольшой настил из веток ближе к огню, намереваясь повторить свои действия. Мужчина принялся растирать босые ноги юноши, не имея возможности дать ему единственную пару обуви, которая у него имелась. Придётся использовать заготовленные шкуры, которые он намеревался так выгодно продать.