Кинг-роуд привела их на Слоун-сквер, и Мадлен остановилась у паба на углу.
– Забудь о Саре. Мы уже решили, что это все равно ничего не изменит.
– Она не может остаться безнаказанной.
– Но это уже произошло. Вместо этого направь свою энергию на поиски Тома. Давай найдем этого старика. Пойдем в Грин-парк прямо сейчас. – Мадлен обернулась и посмотрела на башню с часами над «Питер Джонс». – В какое время Сол высадил Тома?
– Незадолго до полудня.
– Ну, сейчас почти четверть одиннадцатого. Идем в Грин-парк. В худшем случае это будет приятное утро на свежем воздухе, можем заглянуть на Севил-роу – ты всегда уверяешь, что тебе этого хочется, – а потом вернемся с ясными головами и поработаем над новыми эскизами, которые сделают «Валентайн» сенсацией на рынке свадебных платьев Лондона в 1922 году.
Иден глубоко вздохнула.
– Она не сломала тебе жизнь. Сара – если это была она, всего лишь задержала тебя на несколько недель, Иден.
– Меня учили подставлять вторую щеку.
– Значит, Эйб правильно тебя воспитал. Давай. Нас ждет парк.
* * *
Алекс закончил делать Обри-Финчей «самыми счастливыми родителями в мире», по словам матери Пен, которая чмокнула его в щеку.
– Идите, вы оба. Мы присоединимся к вам попозже у пруда с утками. Не сомневаюсь, вам хочется немного побыть наедине, – сказала ее мать, махнув им рукой и продолжая вытирать глаза, и сквозь слезы улыбнулась мужу, который обнял ее со снисходительной улыбкой.
– Уверена, что мне не нужно спрашивать, как прошел разговор с папой, – призналась Пен, беря Алекса под руку. – Держу пари, моей матери не терпится остаться одной, потому что она ждет не дождется возможности вдоволь посплетничать.
Алекс улыбнулся, чтобы скрыть неприятное ощущение от того, что новость теперь разнесется по стране со скоростью света. Они забрели в уютную тишину небольшой рощицы, окружающей поместье Обри-Финчей, расположенное на бесчисленных акрах невероятно плодородных земель Сассекса.
– Помнишь утиный пруд? Мы купались в нем, Пен, – напомнил жених.
– Конечно, помню.
На поверхности пруда, покрытой легкой рябью, дрейфовала довольная пара уток.
– Лекс, это самый счастливый момент в моей жизни, – сказала Пен. – Если не считать тех, когда ты вернулся с того света, а затем предложил мне выйти за тебя замуж в Брайтоне. Все эти моменты, потому что моя мечта сбылась.
– Я чувствую, что сейчас ты скажешь «но», – вздохнул он, отыскав удобное место на траве.
Она села рядом.
– Но… Ты знаешь, что за все это счастливое время ты ни разу не сказал, что любишь меня?
Алекс ждал этого.
– Я… Я даже не настаиваю на том, чтобы ты это сказал, – задумчиво добавила она. – Просто меня немного беспокоит, что тебе меня недостаточно.