— Нет! Тойсь… нет, — сказал Явор Заядло. — Хва с тебя на сёдня, а?
Роланд посмотрел на зарешеченное оконце под потолком.
— Да, верно. Мне надо навестить отца. — Радость на его лице померкла. — Уже за полдень. Стоит мне пропустить хотя бы день, он забывает, кто я такой.
Когда Роланд ушёл, пикеты переглянулись.
— А у парня жизня нынче не малина, — высказался Явор Заядло.
— Но сражаться он и вправду стал намного лучшей, верно? — заметил Билли Мордаст.
— Ах-ха, признаваю, он не така пискля, кыкс по-первой показался, но он же ж мечей еле подымает, его ж недельями надо натащивать, чтоб мал-мал толк вышел, — сказал Громазд Йан. — Есть у нас те недельи, а, Явор?
Большой Человек пожал плечами:
— Хто его знает… Паря должон заделаться Героем, во что б оно ни стало. Ужо скоро мала громазда карга повстретится с Зимовеем. Забороть его она не смогёт. Всекарга верно грит: таку стару сказищу не забороть. Сказища свой путь завсегды сыскнёт. — Он сложил ладони рупором и крикнул: — Лады, шасть до дому, парни! Возвернёмся ввечеру. Героя одним махом, мож, и не смастрячишь, но мы ишшо позырим.
Младший брат Тиффани, Винворт, стал уже достаточно большим, чтобы требовать к себе такого отношения, будто он ещё больше. На ферме, где царит деловитая суета, ходят лошади с большими подкованными копытами, где можно запросто ухнуть в пруд, в котором купают овец, и вообще есть сотни мест, где ребёнка могут не заметить, пока не станет слишком поздно, такие требования могут обойтись слишком дорого. Но больше всего Винворт любил воду. Если его нигде не было видно, скорее всего, он опять отправился на реку с удочкой. Винворта тянуло к реке как магнитом, несмотря на то что в раннем детстве его чуть было не сожрало страшное зелёное чудовище, которое из этой реки выпрыгнуло. Тиффани тогда пристукнула чудовище железной сковородкой. Поскольку в те времена Винворт увлекался только конфетами, этот случай он прокомментировал так: «Тиффи бум лыбу». Но с тех пор он далеко продвинулся в искусстве рыбной ловли. И в этот день он снова отправился на рыбалку.
Винворт нутром чуял, где прячутся чудовища. Самые крупные щуки плавали в глубоких омутах, мысли их текли медленно и были все о еде. Тут-то перед носом хищницы и возникал крючок с серебряной блесной.
Когда Тиффани пошла к реке позвать брата домой, он уже шёл ей навстречу. Взъерошенный Винворт карабкался вверх по склону, волоча на себе огромную рыбину. Она была лишь вполовину меньше его самого.
— Смотри, какая большая! — крикнул он, едва завидев сестру. — Это Старый Эйб придумал, чтобы под поваленной ивой попробовать, знаешь, где это? Он сказал, сейчас они что хочешь сцапают! Ух, она и вырывалась, но я не отпускал! В ней, наверное, фунтов тридцать, не меньше!