С печалью отмечала, что достигли с мужем той стадии злобных ссор, после которых уже никогда не мирились до конца, а просто делали вид, что ничего не произошло. Залитые слезами головешки тлели под грудой пепла, готовые вспыхнуть от сильного ветра в любой момент. Или, наоборот, угаснуть, остыть под холодными каплями дождя и снежной колючей крупой полного равнодушия друг к другу.
С некоторых пор она закрывала глаза на то, что у мужа после экзаменов появлялись деньги — и они шли в магазин после сессии и покупали что-нибудь вкусненькое, какую-нибудь машинку сыну и даже иногда что-то из одежды. Первый раз, когда он принес деньги, она удивилась, хотела сказать ему все, что думает об этом, а потом вспомнила, что не знает, из чего заплатить за проводку новой электролинии на даче взамен срезанной, — и промолчала. В конце концов, эти дети могли бы больше заниматься и готовиться к экзамену. Она сделала вид, что не поняла, откуда эти деньги. И внешне все было даже хорошо, но трещинка внутри уже зародилась и побежала по их отношениям. Больше она этому человеку не доверяла так безраздельно, как прежде, жила с глазами, спрятанными под темные очки от бьющей в них очевидности, что никак не хотела жить в гармонии с ее воспитанием. Несколько раз она пыталась заставить его репетировать хотя бы школьников, но муж каждый раз резко ее обрывал, что у него нет на это ни сил, ни желания. Говорил, что жизнь — слишком коротка, чтобы тратить ее на оболтусов и зарабатывание денег, крутясь, как белка в колесе, теряя силы и здоровье. Каждая ее попытка подтолкнуть его на репетиторство кончалась маленьким скандал ом, оставляющим после себя послевкусие от разворошенного гнезда. Каждый раз она думала о том, что ее второй брак тоже неудачен, что она как магнитом притягивает слабых мужиков, потому что ей самой удобнее с такими. Она было хотела взяться за репетиторство сама, но была далека от школьных и вузовских программ, да и предпочитали обычно репетиторов, входящих в приемные комиссии или имеющих там знакомых. Если репетировать она, может быть, и смогла бы, то таланта быть своим человеком в приемных комиссиях у нее точно не было.
Однажды она встретила на улице сокурсницу, и та поделилась тем, что успешно работает в одной фирме, где пишут диссертации, статьи, доклады за других — тех, кто за время «перестройки» выбился в «люди», но у которых, ну совершенно нет желания и времени на такие глупости, как стряпание научных работ для получения ученой степени или вымучивание доклада для какого-нибудь конгресса или симпозиума. Предложила Вике попробовать поработать у них хотя бы для начала по совместительству.