Когда я обогнула последний поворот, то остановилась, и мои глаза встретились с сострадательным, но пронзительным взглядом Дилана Ричардса.
- Почему ты здесь? - спросила я.
Его уверенная развязность исчезла и он, молча, двинулся ко мне. Каждый его шаг измерял время, пока я приросла к плитке.
- Я не хочу, чтобы ты делала это одна, - сказал он, протянув свои ладони к моим. Его тепло окутало мои пальцы, заставляя меня вдруг осознать прохладность своего собственного тела.
- Как ты догадался прийти сюда? Ты знаешь, что это она? – тревога в моем голосе росла с каждым вопросом. - Ты видел ее?
Он покачал головой.
- Я не видел ее, и я ничего не знаю. Я был в полицейском участке и услышал жужжание. Я пытался дозвониться до тебя, но телефон переключился на голосовую почту. Я отправил тебе пару смс. Когда ты не ответила, я рискнул и позвонил Барни. Он сообщил мне, что только что сказал тебе об этом. – Дилан снова сжал мою руку. – Как я и сказал, я не хочу, чтобы делала это в одиночку.
В тот момент, когда медсестра ушла, Джейкоб молча выпустил мою руку, и, вскочив со стула на пол, начал шагать по комнате, его шаги, звучали у подножия моей кровати. Мне не нужно было видеть, чтобы понять его настроение — его раздражение ощущалось в каждом шаге. Я ждала, что он скажет что-то о том, что произошло. Я хотела у него выяснить, кто такие Брат Тимоти и Oтец Габриель, и какой силой они обладали. Я хотела бы знать, как эти люди имели право не давать мне пить воду или что-либо еще. Я хотела понять, о чем говорил Брат Тимоти. Мне нужны были ответы.
Хотя, казалось, что Джейкоб защищал меня и мое поведение, он тоже врал и отвечал на каждый вопрос без оглядки на мои ответы. Я хотела понять, почему он делал это. С каждым ударом его обуви на жесткой подошве, что отбивали стаккато по кафельному полу, я чувствовала, что его беспокойство, как и мое, растет.
Мои мысли захватил ритм движений Джейкоба, повторяющихся со счетом четыре на четыре: четыре шага, чтобы пересечь ширину комнаты, четвертый шаг, сдерживающий шарканье ноги, затем четыре шага обратно.
Мой разум прокручивал варианты. Может быть, мы поссорились до аварии. Может быть, он не посылал меня на обледенелую дорогу. Каждая мысль увеличивала мое беспокойство, заставляя его подниматься ступень за ступенью, пока оно не приблизилось к точке кипения. Я представила себе человека, который продолжал ходить. В образе, который я создала, у него были голубые глаза, а также щетина на щеках и подбородке. Я не была уверена, был ли тот образ моим настоящим воспоминанием или предполагаемым портретом, основанным на ощущении прикосновений его рук и лица.