- Илья, ты сломал замок! – Ева увернулась от моих объятий, которые показались ей слишком сильными. – Ну вот что, мама, можно доверить этим мужчинам? Мы играли в дочки-матери, а он сказал, что не умеет быть папой. И тогда мы пошли строить домик. Но его он тоже не умеет строить, я ему объяснила, а он сделал по-своему! Сказал, что он будет хитектором, и знает, как надо, а он не знает, потому что я одна его видела!
- И где ты видела такой красивый дворец? – я устроилась поудобнее на диванчике, обняв дочь со спины. Ева гордо вскинула головку. – Наверное, в парке Горького?
- Во сне! Там папа живет.
Кажется, мои пальцы непроизвольно напряглись, но я поспешно взяла себя в руки, чтобы Ева не заметила изменения моего настроения. Но дочурка продолжала взахлеб щебетать, испытывая на прочность мой самоконтроль.
– Он показал мне его, там высоко, а внутрь не пустил, даже когда я плакала! Сказал, что мне туда нельзя! И что придет снова, но только если я не буду больше плакать, потому что девочки Кравицких никогда не плачут!
Я вновь поцеловала ее в пробор, бросив на Илью предупреждающий взгляд. Иногда он умело скрывал свои эмоции, но сейчас на его лице было настолько трагическое выражение, что я с трудом поборола желание закрыть глаза Евы ладонью. Он поспешно отвернулся и принялся соединять пластиковые панели в отдельный блок. Через несколько минут повернулся к нам с самой лукавой из всевозможных улыбок.
- А моя маленькая сестричка – Ева-разрушительница!
Ева спрыгнула с дивана, хлестнув меня по губам длинными хвостиками.
- Неправда! Это ты не умеешь строить!
- Ты же не сделала фундамент! Никакой дворец так стоять не будет!
- А мы сделаем прочный фундамент вашего благополучия с верой в завтрашний день! – продекламировала в ответ Ева. Я непроизвольно подняла брови, услышав такой текст из уст своей пятилетней дочурки. – И в городе будет закон и порядок!
- Евочка, а где ты такое слышала?
- А, это принц Эрик вчера по телевизору сказал, - Ева подбежала к разбросанным кубикам конструктора, забавно покачивая головой. – Ах, Илья… Ты разбиваешь мое сердце!
- Принц Эрик? – я улыбнулась от умиления, услышав, как моя малышка копирует интонации экранных героев. – Правда?
- Да, он выступил, это сказал, а потом вернулся в мультик к Ариэль обратно, и больше так не говорил! Он такой серьезный, когда такое говорит, лучше бы никуда из мультиков не уходил!
После смерти Алекса с Евой поработал детский психолог. Только сейчас я начала припоминать, что он рассматривал вероятность возникновения воображаемых друзей и убеждал, что в этом нет ничего странного, – так детская психика защищается от негатива окружающего мира, и не стоит этому препятствовать, потому как именно подобные фантазии позволяют практически безболезненно перенести потерю близких. Если развенчать миф о наличии воображаемого товарища, это может нанести очень сильную травму, потому как виртуальный друг остается в воображении девочки нерушимым идеалом. Персонаж Диснеевского мультика не самый плохой выбор. Мальчишки больше любят создавать себе воображаемых товарищей из киборгов, киллеров, военных или просто персонажей компьютерных игр, далеко не безобидных, – год назад я в панике оттаскивала Еву от монитора с разгоревшимся кровавым поединком Mortal Kombat Fatality и в спешке стирала файлы. Новое поколение во всем на «ты» с интернетом, пришлось подсуетиться и познакомить ее с мультфильмами Уолта Диснея, от которых она пришла в неописуемый восторг.