12 августа Наталья и Владимир на своей машине возвращались из отпуска. Когда ехали по Карелии, это было часов в 10–11, Наталье Николаевне вдруг стало плохо. Она упала на подушки, носом хлынула кровь.
— Все было хорошо, и вдруг в голове взорвалось слепящее солнце, — позднее расскажет она, — и я потеряла сознание.
Позднее врачи поставят диагноз — инсульт. Когда ее выписали из госпиталя, Владимир уже знал о трагедии на «Курске», но жене решил пока не говорить. Спрятав пульт от телевизора, он ушел на службу, успокоенный тем, что Наталья Николаевна не ходила. Она встала утром, поискала пульт, включила телевизор, словно это было самое важное, что ей надо было сделать в тот момент и… услышала все. Не закричала, не заплакала, не запричитала, словно уже знала… Встала, оделась и стала ждать мужа.
«Пойдем! — сказала она, когда Владимир Николаевич пришел со службы. — Я сделаю для него то, что могу сегодня сделать!»
Сначала они поехали в Колу, заказали молебен, затем в Мурманск — и там сделали то же самое, затем в Гаджиево, где службу исправлял отец Аввакум, которого Наталья хорошо знала. Потом еще во Вьюжный, где постоянно шли службы за спасение моряков, заехали в Полярный, но там церковь оказалась закрытой.
На другой день Катя Багрянцева договорилась, что для родственников выделят автобус, чтобы поехать на молебен. Но родственников поехало очень мало — все словно боялись покинуть Видяево, словно ждали вестей со дна моря.
— Какого же чуда вы хотите? — воскликнул отец Аввакум, воздев худые руки к небу. — Сильнее молитвы матери нет ничего на свете!
Но и молитва не спасла Алешу. Это были первые дни, когда все верили, когда надеялись на чудо.
Эхо событий
Я была у Шевчуков через год после трагедии. В маленькой комнате на стене — потрет Алеши, перед ним теплится лампадка.
— Всегда горит! — говорит Наталья Николаевна. — Только на сороковой день вдруг словно ветер подул, потушил лампадку. Может, знак это был?
Она очень надеется, что они скоро встретятся, только этим и живет…
Вскоре после трагедии Оля вышла замуж, родила сына — как странно, что судьбы жен и сестер похожи, они как будто торопились нарожать новых детей взамен ушедших…
Тогда они еще жили в Видяево. По комнатам все также бродило горе. Но уже был слышен голос новой народившейся жизни, уже звучал плач маленького мальчика, который должен, обязан просто пробудить эту семью, возродить к жизни бабушку, сделать счастливым деда. Он еще пока очень мал, но скоро эти глазки запылают Алешкиным восторгом, скоро эти щечки заалеют красками, скоро зазвенит по комнатам веселый смех, так похожий на Алешин…