— Скажем так, больше всего мне нравилось быть артисткой, — она мотнула головой, потом добавила:
— Нет, больше всего мне понравилось ухаживать за богатым сучонком.
— Интересно, где они сейчас? — спросила Лили. Мы шептались, словно маленькие девочки, сбежавшие ночью погулять по территории летнего лагеря.
— Рейнхард приходил ко мне, — сказала я. — Он сказал, что они советники при кениге. И я видела его с кенигом перед тем, как меня забрали.
— Ко мне приходил Карл, — неожиданно сказала Лили, а затем сжала зубы. Но прежде, чем я что-либо сказала, Лили ускорила шаг. В утешениях она явно не нуждалась, имя Карла было словно кровь, которую она сплюнула. А я подумала: Карлу вообще разрешается тут бывать? Логично рассудить, что генофонд его остается весьма ценным. Быть может ему предоставили что-то вроде последнего ужина приговоренного к казни? Или с ним все в порядке только потому, что он не виноват? Кениг намекал на это. Но я тоже не была виновата, однако моя жизнь далека от порядка как никогда.
С полминуты я наслаждалась свободным, переполненным запахом цветущих деревьев, миром. А затем меня ударило в самое сердце.
Моя Роми, моя милая Роми. Я посмотрела вдаль, туда, где подкова здания оканчивалась креном. Если Рейнхард не найдет меня, он не будет спасать Роми. У нее не останется вовсе никаких шансов.
То есть, она цепкая, она опытная и умная, но я не могла просто сбросить ответственность за человека, которого любила. Дружба — величайшее на свете чувство. И я не могла поступить иначе.
Еще я не могла сказать об этом девочкам. Только когда мы дошли до следующей пожарной лестницы с другой стороны, я остановилась.
— Эрика, ты идешь? — словно бы между делом спросила Ивонн, и я покачала головой.
— Здесь моя подруга. Я должна ей помочь.
— Ты что успела с кем-то подружиться?
— Ты даже с нами не смогла сойтись за этот год.
— Нет, моя старая подруга. Это долгая история.
Ивонн врезала мне по лицу, не очень больно, но унизительно:
— Приди в себя. Не поторопишься, снова окажешься там. Понравилось сосать солдатам?
Но я не отреагировала на ее попытку меня дезориентировать. Прежде, чем они предприняли что-либо еще, я сказала:
— Удачи вам. Это правда важно. Так же важно, как то, что вы пришли со мной. Спасибо.
Я подалась к ним, поцеловала обеих в щеки. Ивонн нахмурилась, затем сняла халат и кинула мне под ноги пропуск, так небрежно, словно бы я была лакеем, которому ей лень было вручать купюру.
— Нам это больше не понадобится. Может даже наоборот помешает, если нас поймают. В случае чего, свалим все на тебя.