И все же она наблюдательна. Бриден понимал, что не может продолжать игру — нужно найти какой-то предлог. Это непросто: нельзя отступать от поведенческих моделей настолько, чтобы датчики засекли отклонение. Неяркий мягкий свет в комнате действовал удушающе. Внутреннее напряжение росло.
Он стал думать о Маргарет, но на родное лицо жены почему-то накладывалось смуглое, безмятежное, доверчивое лицо брата Луиса. Уравновешенность Бридена исчезла. Она всегда исчезала при мысли о брате, с тех пор как он повзрослел и понял, что Луис не похож на него. Полное же осознание того, что брат принадлежит к самому странному в мире сообществу, пришло к нему спустя годы.
Клуб проклятых и благословенных. Обреченных и спасенных. Членство в нем было строго ограничено. В круг избранных попадали сразу — в момент рождения. Для этого нужно было лишь находиться в пределах действия цепной реакции: не настолько близко к страшному эпицентру, чтобы распасться на атомы, обуглиться или умереть через некоторое время от расслоения плоти и гниения костей, — и не настолько далеко, чтобы гены и хромосомы родителей избежали мутации. Необходимо было оказаться в нужном месте в нужное время. С 1945 года такая возможность выпадала нечасто — в Японии и Нью-Мексико, а потом, через несколько лет, в ряде других регионов.
Ядерные взрывы пополнили человечество довольно любопытными экземплярами. Не суперменами, нет; хотя слухи о таинственных всемогущих полубогах были очень живучи. Те якобы управляли людьми, словно марионетками, оставаясь при этом в тени, — подобную чепуху любили обсуждать в телешоу. Истинное положение вещей, как водится, было куда банальнее. Среди мутантов попадались разные. Выжившие были не лучшими образцами, но и не худшими. Тем не менее по ряду признаков они превосходили людей. При этом они оставались людьми — было бы семантически неверно считать их выродками человеческой расы — но в более широком понимании слова. Как Луис. Луис был как раз таким.
Застарелая ненависть, любовь, стыд и страх — все отхлынуло, и Бридена снова стало донимать дрожание пола: пульсация урановой груды. Хотя на самом деле пульсировал не уран, а обычный механизм, застывший в режиме пассивного ожидания. Символ, не более. Механизм и так не простаивает, но все пропадет, стоит урану достигнуть критической массы.
Стучит! Неистовая пульсация мерно сокрушает мозг изнутри!
Впервые за много лет Бриден поддался порыву. Он наугад вытянул руку, передвинул коня на соседнюю клетку — и тут же сообразил, какую серьезную ошибку допустил.