— Лорд уже проснулся и стал собой. Я искала обучения и у него, и его народ попросил меня разбудить его. Я вызвала его жену издалека, и она разрушила заклятие, что он наложил на себя. Разрушила поцелуем.
Тишина.
— И Карга с островов сильна на западе, ее знают люди в тех краях, хоть и не всегда видят. Триста лет — долгий срок. Лорд Севера ушел не из-за Кельдека и состояния Олбана. Он горевал из-за потери дочери. Печаль заставила его закрыться. Любовь вернула его.
— Ты вызвала его леди, — тон был полон недоверия.
— Да. Мой дар не раскрыт полностью, было сложно, но мне казалось, что так правильно.
— О, айе? Почему ты не вызвала самого Лорда? Разве это не было быстрее?
Голос снова переменился. Я слышала в нем ум, искреннее желание услышать правду. Может, мы уже не играли. И, если я правильно поняла, намеки невидимки говорили, что мои ответы важны.
— Мне никогда не говорили, что Зовущая может призвать Стража, — сказала я. — И я решила, что пытаться не стоит. Я… это чувствовала, понимала, что так нужно делать только в самом крайнем случае.
— Если будешь умирать?
— Я чуть не погибла раньше, но спасла себя и остальных, призвав на помощь одного из доброго народца. Но Стража? Это не стоит жизни одного человека. Даже если я Зовущая. Если бы долгая история Олбана была рекой, я была бы лишь каплей в ней. И если меня убьют, то появится другой Зовущий, — было больно так говорить, ведь мне рассказывали, что такое может произойти через несколько сотен лет. Многие люди Олбана обладали дарами, но мой был самым редким. — Но мне нужно дожить до середины лета, — добавила я. — Я верю, что наш вызов Кельдеку принесет успех, Олбан станет мирным королевством, как когда-то. У меня своя роль в этом, мне нужна помощь.
— Нельзя починить миску, разбитую на тысячу кусков, — прошептала невидимка, звуча теперь, как уставшая старушка. — Нельзя пришить крыло бабочке, если его еще и разорвали на клочки. Ты не найдешь надежду в отчаянии. Олбана нет.
— Когда я пошла искать Стражей, — сказала я, подбирая слова. — Мне сказали, что они ушли и ждут времена, когда пройдет тьма над Олбаном. Знаю, для древнего народа человеческие жизни коротки, тревоги — мелки. Но Кельдек сильно изменил Олбан. Он будет править еще лет двадцать или тридцать. Он хочет изменить закон, чтобы его сын стал королем, и он сделает из сына себя. Для людей это долгое ожидание. Очень долгое. Олбан может стать к тому времени осколками, которые не починить. Нужно действовать, пока еще есть силы на это и надежда. Вы говорите об отчаянии. Но вы еще здесь.