– И, кстати, сладкая, ты отвратительно целуешься, – ее щеки вспыхнули от унижения. – Но отсутствие опыта делает тебя еще более привлекательной.
Он сжал ее руку в своей большой ладони, переплетая их пальцы, и повел за собой. К сожалению, судьба снова решила вмешаться в ее жизнь, преподнося новый сюрприз. Неожиданно у Хангера в кармане завибрировал телефон, и перед выходом из помещения он остановился, отвечая.
– Да! Вот же сука! – гневно выкрикнул он и тут же отключился, спрятав аппарат в карман. – Роб, у нас гости. Подготовь всех к их приему, – Хангер повернулся к сопровождающему их мужчине, как считала девушка, одному из охраны, и тот, выругавшись, быстро понесся к бару.
Девушка не понимала, что происходит. Но моментально музыка стихла, и включился свет. Все замерли, повергнутые в шок. И тут входные двери резко открылись и в клуб влетели одетые в бронежилеты полицейские.
– Ну, нафиг, – сокрушительно пробормотала Сабрина, когда мужчина запихал ее себе за спину и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что он готов насладиться шоу.
Девушка же отлично понимала, кто руководит данным мероприятием, и ощутила невероятную волну гнева. Она только добилась желаемого, и ее отвратительный папаша снова вмешивается в ее жизнь, пусть и неосознанно. Зато она предвкушала выражение его лица, когда он застанет ее здесь. Хоть что-то позитивное.
Сабрина осознавала, насколько будет зол отец, увидев ее не просто в этом месте, а в руках его самой заветной цели. Но разве это будет ее первое противостояние За этот год она отлично научилась бороться с ненавистным ей родителем. Правда, отец все еще имел над ней юридическую власть, и это было его главным рычагом давления. Она знала, что он потребует забыть об этом месте и этом мужчине в частности. Грядущее событие наряду с будущим скандалом и страхом перед реакцией Хангера на известие, чья она дочь, заставило девушку задрожать. Пальцы со всей силы сжали руку мужчины, и тот удивленно посмотрел на нее.
Его равнодушное выражение лица с той же ироничной улыбкой, которая, скорее всего, была всего лишь маской, неожиданно успокоило ее. Оно говорило ей, что она принадлежит ему. На ночь или дольше, не важно. Когда он что-то окрестил своим, оно оставалось с этой биркой навечно. А Сабрина была первой, кто настолько отчаянно желал этого ярлыка. Хангер был ее якорем, за который цеплялась девушка, и пока он рядом, мир мог катиться ко всем чертям.