— Нет, я для этого не гожусь!
— Но я тебя очень прошу, Данни! — настаивал Айвен.
— Нет, я не могу! — Она покачала головой. — А вдруг я с испугу вздрогну и ты проткнешь мне ножом плечо? Мне совершенно не хочется умирать молодой.
Айвен расхохотался.
— Ты не умрешь, малышка! Я лучший метатель ножей во всем мире. Ты должна мне верить! С тебя и волос не упадет.
— Я тебе верю, но боюсь режущих и колющих предметов. И не хочу рисковать жизнью и здоровьем, — сказала Данни, поглядывая на ножи, лежащие в куче на манеже. — Как только ты метнешь в меня один из этих ужасных кинжалов, я непроизвольно постараюсь уклониться. И мне конец!
— Ты так считаешь? — прищурился он. — Непременно дернешься?
— Чтоб мне провалиться на этом месте! — в сердцах воскликнула Данни. — Спокойно стоять я не умею.
— В таком случае мне придется принять меры безопасности!
Айвен молча подошел к ней и, схватив за руку, закрепил запястье на щите ремнем. То же самое он быстро проделал со второй ее рукой.
— Нет! — закричала Данни, извиваясь и дергаясь. — Ты, наверное, просто шутишь, правда. Айвен?
— Никаких шуток! — Он деловито привязал ремнями к щиту ее лодыжки, хотя она и пыталась его лягнуть. Закончив эту процедуру, Айвен с довольным видом отступил на несколько шагов и потер ладони, хищно оскалив зубы.
Данни жгла его гневным взглядом. Больше всего бесило ее то, что она чувствовала себя беспомощной и беззащитной. По телу ее пробежал озноб. Ее охватило мрачное предчувствие.
— Ты собираешься метать в меня только ножи? — спросила она и едва не рассмеялась столь нелепому вопросу: будто бы одних ножей мало!
— Нет! — покачал головой Айвен.
Он наклонился и достал из мешка несколько томагавков. Раньше Данни доводилось видеть эти зловещие орудия убийства только по телевизору. Тут она уже не выдержала и истерически расхохоталась. Айвен выждал, пока она успокоится, и велел ей прекратить смеяться, чтобы у нее не тряслись плечи.
— Замри и не шевелись! — приказал он и, приблизившись, погладил ее по плечам. — Прошу тебя, Данни! Не устраивай истерик, тебе это не к лицу. Ничего не бойся, все будет хорошо.
Данни понурилась, обессиленная припадком. Теперь Айвен мог делать с ней все, что ему угодно. Она чувствовала себя маленькой затравленной зверушкой. Ласковое поглаживание успокоило ее, и она перестала дрожать. Айвен сжал ей груди. Она вздохнула, и он прошептал:
— Я не причиню тебе вреда, малышка! Пожалуйста, поверь мне! Я долго тренировался и считаюсь лучшим в своем искусстве!
— Извини, Айвен, — со вздохом прошептала Данни.
— Так ты мне веришь?