– Прошу вас, поймите, нам просто необходима сейчас ваша помощь.
– А вы поймите меня – я же знаю, что они все еще на свободе.
– Это я понимаю, но за Эмили они больше не возвратятся.
– Я вас слышу, но не верю вам. Вы не можете дать мне гарантию, которая меня удовлетворит.
Ким тяжело вздохнула.
– Но я скажу вам, если вы обещаете мне, что с этого момента нас оставят в покое.
Стоун видела, что ей не удастся встретиться с Эмили наедине, поэтому решила удовлетвориться тем, что ей предлагали.
Она кивнула в знак согласия.
– Мы должны были оставить деньги в среду, в двенадцать часов дня в мусорном ящике на Уордсли-Хай-стрит. – Женщина вдруг нахмурилась. – Но ведь вам это должно быть известно. У вас же есть мой старый телефон.
Черт, Ким слишком поздно поняла, что допустила ошибку. Если, как она сказала, они вернулись к старому преступлению, то инспектор должна была проверить вещественные доказательства, которые все еще хранились в полиции, так как дело не было закрыто.
– Просто хотела проверить, что это было последнее, что вы получили от мерзавцев, – быстро пояснила Ким.
Миссис Трумэн кивнула в знак согласия.
Как только они покинут этот дом, она велит Доусону заняться телефоном. Ким достала свою карточку и положила ее на стол в холле.
– Если вспомните о чем-то, что сможет нам помочь, позвоните.
Ее так и подмывало сказать о том, что Дженни Коттон мечтает достойно похоронить свою дочь. Но Стоун промолчала.
Брайант направился к машине, но Ким на мгновение задержалась.
– Послушайте, я понимаю, что вы хотите защитить вашу дочь, но вы перегибаете палку. Она здесь просто задыхается. Ей надо общаться с другими людьми. Ей надо бегать, играть и смеяться с детьми ее возраста. У нее должны появиться положительные воспоминания, прежде чем она забудет об отрицательных.
На лице женщины появилось упрямое выражение.
– Спасибо вам, но, думаю, я сама в состоянии решить, что лучше для моей дочери.
– Нет, – покачала головой Ким. – То, что вы делаете, лучше для вас самой. А она превратится в нервного, взвинченного ребенка, который будет бояться всех на свете.
– Инспектор, я пытаюсь спасти свою дочь от смерти.
Стоун осмотрела этот лишенный радости дом.
– Понятно, но жизнью это тоже не назовешь, не так ли?
Тяжелая дубовая дверь стала закрываться перед ней, но Ким успела заметить тень, которая появилась на верхней площадке лестницы.