— Когда гора разорвалась, и пламя хаоса вырвалось наружу, и море набросилось на кефтиу, которые были так счастливы, и пожрало их. — Эрисса достала свою двойную секиру, свой амулет, и обвела им вокруг себя.
Рид помутился в уме. «Господи, — бормотало у него в мозгу, — так выброс энергии уже произошел? Мы прибыли после него, а не перед ним? Тогда нам отсюда не вырваться… никогда…»
— Ты дрожишь, Данкен! — Эрисса положила руки ему на плечи. — Пойдем. Я тебя поддержу.
— Нет, спасибо. Не надо. — Он постоял, стараясь овладеть собой.
Какое-то недоразумение. Сахир совершенно твердо говорил о гигантской катастрофе где-то по соседству и в будущем по отношению к этой ночи. Бесполезно пытаться распутать весь клубок за час. Узелок за узелком, не торопясь, систематически — вот единственный способ. Родина Эриссы географически находится не очень далеко, так? Согласно Сахиру, да, недалеко. Отлично! Начнем с нее.
— Скажи мне, откуда ты? — спросил Рид.
— Что? — Она засмеялась. — Ну… После того как мы расстались, я побывала во многих местах. Теперь я живу на острове Малат. А прежде… о, во многих местах, и всегда тосковала по родине, где ты меня нашел.
— По чему? Где? Скажи ее название. Где ты была тогда.
Она покачала головой. И даже в мутной тьме он увидел, как всколыхнулись волны ее волос.
— Но ты же знаешь, Данкен, — произнесла она с недоумением.
— Все-таки назови ее, — настоял он.
— Ну, Хариати-эйя. — Страна Столпа, мысленно перевел Рид, а Эрисса продолжала, стараясь говорить яснее, раз уж он так странно ничего не понимал: — А на материке ее называли Атлантида.
Утреннее пробуждение было странным. Оно затворило путь к спасению из невероятного сна. В далекую, фантастическую то ли грезу, то ли явь превратился двадцатый век.
— Съезжу на разведку, пока мой конь еще служит мне, — объявил Улдин и ускакал.
Вид у него был не такой изнуренный, как у его товарищей по несчастью. Возможно, потому, что его лицо с самого начала выглядело жутковатым. Тем временем остальные решили укрыться в море. Они соорудили каркас из палок, перевязав его ремешками, которые Олег нарезал из своего пояса, а потом накрыли одеждой, чтобы как-то заслониться и от прямых лучей солнца, и от слепящего их отражения от поверхности воды, в которую они намеревались погрузиться по горло.
Когда тент уже можно было установить, Эрисса сняла сандалии и тунику. Олег охнул.
— Что с тобой? — спросила она простодушно.
— Ты… женщина… и… ну… — Свекольный загар не позволял увидеть, покраснел ли русский. Внезапно он засмеялся. — Ну, если ты такая баба, то это еще не самый скверный день в моей жизни.