— Хм! — буркнул Олег. — И скоро их ждать?
— Могли бы добраться к полудню. Но, думается мне, они остановятся переждать самую жару. Так что ждать их надо к вечеру.
— Отлично. Значит, пока можно не париться в поддевке. Попробуем уйти?
Рид покачал головой.
— Далеко мы не уйдем, — сказал он. — Сбить их со следа мы можем, но пустыня нас убьет. Останемся тут и посмотрим, не договоримся ли с туземцами.
— Когда тебе перережут глотку, договариваться будет трудно! — засмеялся Улдин. — Собирайте свое добро. Если мы уйдем по воде, то следов не оставим.
— Вы считаете, что их нельзя урезонить? — спросил Рид.
Олег и Улдин уставились на него.
— Никак нельзя, — ответил русский. — Это же кочевники пустыни!
— Так запугаем их. По-моему, лучше остаться тут и посмотреть, что удастся сделать, чем уйти, чтобы погибнуть через четыре-пять мучительных дней.
Улдин хлопнул себя по бедру. Хлопок прозвучал, как пистолетный выстрел.
— В путь! — приказал он.
— Нет, — ответил Рид.
Эрисса взяла его за руку.
— Вы двое идите, если испугались, — сказала она презрительно. — Мы останемся тут.
Олег почесал косматую грудь.
— Ну-у… — промямлил он. — Ну-у, и я, пожалуй, с вами. Может, вы и правы.
Улдин оглядел их с леденящим презрением. Они, не дрогнув, стояли перед его конем.
— Вы не оставили мне выбора, — проворчал гунн. — Ну и что ты задумал?
«Выкладывай или заткнись! — подумал Рид. — Что, если так рождаются вожди?»
— Я устрою зрелище, которое может внушить им почтение, — сказал он. — У нас есть небесная повозка и… вот, например, это. — Он вытащил зажигалку. Взметнувшийся язычок пламени вызвал удивленные восклицания. — Ну и на случай, если нам придется дать бой, надо подумать об обороне. Это обдумайте вы, Олег и Улдин. Думается мне, конный воин и лучник в железных доспехах без единого удара обратят в бегство шайку голодных оборванцев. Эрисса, мы соберем хворост для сигнального костра, если вдруг покажется корабль.
Но когда они отошли, она сказала ему:
— Я все больше сомневаюсь, разумно ли это, Данкен. Кормчий может побояться подойти к берегу. Решит, что костер разожгли для приманки. А если и подойдет к берегу, то захватит нас, ограбит, а потом продаст в рабство. Может, нам следует уповать на Богиню и на наше умение уговорить жителей пустыни, чтобы они проводили нас в Египет? Морские пути становятся все более и более опасными, с тех пор как сильная рука миноса уже не угрожает пиратам.
— Минос! — воскликнул он, ошеломленный открытием того, где и когда он находится.
Он хотел было спросить ее… кефтиу — ну да! Обитатели Кефта, обитатели большого острова в Великом море между Египтом и землями, которые завоевали ахейцы, — Крита! И второй ее язык — ахейский, который пришлось выучивать всем, кто соприкасался с чужеземцами, теперь, когда эти варвары заполонили Эгейское море и по надменности своей не желали учить язык, на котором разговаривали в великолепном Кноссе и на погибшей Атлантиде.