— Деньги тоже свои, кровные? — не удержался от язвительного замечания Корепанов.
— Деньги? — переспросил Бритван. — А ты знаешь, какая у меня практика? — Он потянулся к стеллажу с книгами. — Вот операционный журнал. Можешь познакомиться, если хочешь. Только на желудке больше двухсот операций сделал. Народ ко мне за сотни километров тянется… А ты спрашиваешь, откуда деньги…
— Поборами с больных занимаешься?
— И до чего же любят у нас бранными словами швыряться, — поморщился, как от зубной боли, Бритван. — Ну что такое побор? Взятка? Вымогательство? Кто же себе такое позволит? Да пойми ты: денег за лечение ни от кого не требую. Сами ко мне идут. Да только разве в деньгах дело?
— А в чем же? — спросил Корепанов.
— Ты же сам знаешь, что не в деньгах, — уже со злостью сказал Бритван.
Он встал и принялся ходить по комнате. Затем подошел к окну, открыл форточку. Жарко, черт подери! Возвратился к столу и несколько минут следил за тем, как Алексей просматривает операционный журнал. Потом спросил:
— Ну, как диапазон, Алексей Платонович?
— Диапазон широкий, — сказал Корепанов. — Диапазон — хирургическая клиника позавидует.
— Ко мне со всей округи идут, — продолжал бахвалиться Бритван. — И никому от меня отказу нет. Вот в соседнем районе… прислали хирурга. А что проку? — И он пренебрежительно махнул рукой.
— Андриенко — неплохой хирург, — сказал Корепанов. — Всю войну на фронте провел.
Бритван будто этого только и ждал.
— В том то и дело, что на фронте. В Нижнеалексеевском тоже фронтовик сидит. Но разве это хирурги? Костоправы. С переломом они справятся, рану зашить умеют, а если что серьезно — к Леониду Карповичу сейчас. Всё ко мне.
— Так с чего же ты пьешь, не могу понять, с какого горя?
Бритван долил рюмку Корепанова и наполнил свою.
— Ты в самом деле интересуешься, почему я пью?
— Спрашиваю ведь.
— Так вот я тебе скажу. Тесно мне здесь. Понимаешь, тесно! Ты знаешь, я на твое место метил — главным врачом областной.
— Это я знаю.
— И получил бы.
— Что же помешало?
— Биография помешала. Все у меня есть. А вот биографии нету. Я бы и в институте мог устроиться. Гляди, через несколько лет и кафедру получил бы. Так нет же. Куда ни ткнись — первый вопрос: «А что вы делали во время войны?» У тебя, небось, ордена да медали, а у меня что? Электродвижок и рентгеновский аппарат «Матери».
— Напрасно ты это, — сказал Корепанов, — я думаю, не по доброй воле ты во время оккупации здесь остался.
— Ну, конечно же, не по доброй воле! — обрадовался Бритван. — А после освобождения, в сорок четвертом, думаешь, я на фронт не просился? Еще как просился! Так мне сказали: «Не суйся. И без тебя обойдемся!»