…Пашку выписали из больницы и очередным приказом перевели на «лёгкий труд» при цирке. В приказе значилось: «…на усмотрение администрации и руководителя номера». С этого дня ему не разрешалось поднимать тяжести и делать резкие движения. Он и сам себе не мог этого позволить, так как трещины в нескольких рёбрах по-прежнему давали о себе знать и, судя по всему, собирались напоминать ещё долго.
Казбек, как мудрый горец, «на своё усмотрение» быстро «перевёл стрелки» на Захарыча, предоставив тому полную свободу действий по отношению к своему помощнику.
Долгое многозначительное рукопожатие руководителя номера джигитов было лучшей наградой Пашке за его «доблесть». Вместо всяких громких слов Казбек снял со своей руки дорогостоящий, купленный за границей «Orient» и защёлкнул браслет часов на левом запястье Пашки. — Тэбе! Носи! — Благодарно сверкнув глазами, гордо вскинул красивую голову. Мужчина жал руку мужчине. Теперь уже — цирковому собрату…
Инспектор манежа стал к Пашке уважительно внимателен, словно взял над ним шефство. «А.А.» то и дело привлекал его к своим делам, что-то показывая и объясняя азы профессии. Иногда даже просил Пашку заполнить табеля (почерк у того был на удивление красивым — буквы получались с какими-то художественными вензелями).
Дирекция тоже не осталась в стороне, и теперь «легкотрудник» вместе с беременной женщиной — работницей осветительного цеха Раей разносил какие-то документы по кабинетам цирка, помогал в канцелярских делах директорской секретарше, бухгалтерии и везде, «куда пошлёт страна». Одним словом, его как геройски раненого бойца, отправили с «передовой искусства» в тыл цирковой жизни. Временно отстранённого от дел «ответственного работника веника и совка» это коробило и злило. Особенно доставали «подколы» джигитов:
— Твоя работа?.. — вопрошали они, намекая на «интересное положение» Раи. А то и того хуже:
— Пашка! Когда рожать будешь? Чего-то живота не видно?..
Чувство неполноценности и ущемлённого собственного достоинства сжирало Пашку:
— Захарыч! — вопил с возмущением «раненый», отхлёбывая чай из стакана в шорной берейтора. — Я, конечно, в «положении», но не в таком же «критическом», как Рая, чтобы с ней соревноваться: кто быстрее родит или отнесёт «депешу» из одного кабинета в другой! Забери меня назад на конюшню!..