– Стоило предупредить у алтаря.
Шиада села, только когда за Берадом закрылась дверь. Она предупредила задолго до алтаря. Задолго до свадьбы она стала жрицей. Каким идиотом надо быть, чтобы не понимать, что жрицы – не для мужчин, а только для богов? А боги, если на то пошло, могут и проклинать, и награждать, и все что угодно.
А уж Праматерь…
Шиада задолжала Всеединой слишком много. Она не воздала Тинар кровью первого раза с мужчиной (ведь их с Берадом брачная ночь не имела ничего общего с Нэлеймом, да и сам Лигар вряд ли был тем, кого для нее избрала Богиня) и сейчас не воздает Иллане.
Люди подражают богам во всем, в том числе в стремлении верить только делам и мыслям. Бессмысленно мяться – Четырехликая жаждет действия. В конце концов, нет никакого значения, кто это будет – Берад или кто-то еще. В свое время она безмерно хотела бы видеть на месте Лигара Агравейна Тандариона, но, может, и к лучшему, что ничего не сложилось. Жреческое сердце не должно биться быстрее размеренной поступи, а ее, Шиады, в присутствии архонца скакало, как сайгак. С ним она наверняка забыла бы о главном.
Великий Род вершит свой промысел через женщин, и мужчины созданы лишь для того, чтобы защищать их. Берад в этом смысле справлялся с возложенными на него обязательствами вполне прилично. Пора бы и ей знать честь.
Один из новичков в отряде телохранителей нанес госпоже удар, и Бану его пропустила. Танша проверяла навыки тех бойцов охраны, которых Вал рекомендовал на днях. Общим счетом их было пятеро: с одним сражалась Бансабира, четверо других разбились по парам. И еще четверо, обосновавшиеся в отряде пару месяцев назад, тренировались тут же.
В полста метрах от них сидели одиннадцать бойцов, которые первыми вошли в отряд танской охраны. Здесь же были Юдейр и Раду. Кто-то расположился на длинном бревне, кто-то прямо на земле. Сгущались сумерки.
– Слушай, неужели она правда больна? – озадаченно спросил Ниим, пепельный блондин с почти бесцветными серыми глазами, ростом ненамного выше Вала, зато в плечах догонявший Дана.
Раду в ответ на вопрос только угрожающе нахмурился и покосился на Юдейра.
– Прекрати смотреть так, будто я виноват в чем-то, – сердито проворчал оруженосец и ответил Нииму нарочито громко, явно при этом провоцируя Раду.
– Да, Ниим, тану слегка нездорова.
– Слегка нездорова? – прошипел командир отряда, обернувшись. – Танша в таком состоянии, когда с ее головы и волос упасть не должен, а этот ублюдок вчера не уследил за Каамалом!
– Так это правда? – нахмурился Ри, единственный рыжий в дюжине «старших» телохранителей. – Щенок распустил руки? Странно, что тану не скрутила его.