– Хорошо, мы заглянем к тебе завтра вечером, если утром не увидимся, – пообещала ему Маргарита.
– Буду только рад, – ответил им хозяин.
И Ерофей, пошатываясь, с бутылкой, где коньяка оставалось еще «на один глоток», последний, покинул их. Его ноги застучали по ступенькам, потом сверху на головы Федора и Риты посыпалась пыль. Маргарита чихнула. Федор прилег на кровать, скинув только обувь и подложив руки под голову.
Рита посмотрела на него и аккуратно прилегла рядом, кровать была широкая, на ней поместились бы и трое.
– Спокойной ночи, – повернулась к нему Маргарита.
– Ты спи, я, наверное, уже не засну. Бессонница, будь она неладна.
Рита закрыла глаза и подумала о том, что ей рядом с ним не заснуть. «Если он сейчас позовет, попросит, предложит, пристанет, то я соглашусь. Вернее, я не смогу отказать, поэтому остается только уповать на то, что Федя сдержит слово и не будет приставать», – думала она. Тут как раз Федор и позвал ее:
– Рита…
– Да? – вздрогнула она.
– Спишь? – прошептал он.
– Да. А что?
– Странно… – протянул он.
– Разговор очень странный, я согласна, – хихикнула она, зевнув.
– Ситуация странная, – поправил он ее.
– Какая? – Маргарита открыла глаза и повернулась к Федору.
– Ну какой же ты психолог? Хреновый психолог! Ты считаешь, что человек, который хотел покончить жизнь самоубийством, потом так вот спокойно сядет с нами и будет пить?
– А что ему делать? Он выпил, снял стресс, понял, что едва не совершил роковую ошибку, все логично… – ответила Маргарита.
– Рита! Какой стресс? Если бы мы не дошли до этого коттеджа, то не стали бы свидетелями ссоры, не увидели бы, как Ерофей отправился с веревкой в лес. Рита, ему за тридцать! Это уже не юноша! Он говорил о работе, о своем увлечении скульптурами, о планах на будущее, понимаешь? О планах на бу-ду-щее! Прямо вот в этот вечер, когда хотел умереть? – распалялся Федор.
– Тихо! Услышит. Что ты хочешь сказать? Что…
– Что человек, который собрался лезть в петлю, не пьет таблетку от аллергии, беспокоясь о своем здоровье. Я понимаю, что жизнь полна парадоксов, но не до такой степени. Думаю, что я ошибся, испугавшись за него… он не вешаться шел, что угодно, только не это.
Маргарита присела на кровати и в упор посмотрела на Федора.
– Ты хочешь сказать, что Ерофей не шел вешаться? – повторила она.
– Именно это я и сказал. Я уверен в этом. Я хоть и не психолог, но по работе общаюсь со многими людьми, и часто в непростых ситуациях. Так что в людях разбираюсь… Хотя по личной жизни моей этого не скажешь, я могу понять твою иронию.