- Выберусь как-нибудь, осмотрюсь, а там видно будет. Да вы не волнуйтесь, и «потомкам» передайте - я их секретов с собой не беру. Ну, а что в голове осталось - это, уж извините, мое...
Корнилович подобрал хворостину и стал с отсутствующим видом чертить в пыли какие-то загогулины. Эссен прокашлялся, чтобы скрыть волнение. А ведь не случись чехарды с Переносами, мичмана Корниловча, ждала бы служба в белом Черноморском флоте, французская эмиграция и сорок лет жизни на чужбине. А тут - вон оно как обернулось.
- Уговаривать, препятствовать не буду. Решил – значит, решил, не гимназист. И вот что...
Он сделал паузу.
- «Де Хевиленд» готов к вылету. От сердца отрываю, у нас их всего два... Покидай во вторую кабину пяток канистр с газойлем, жестянку моторного масла, пару тарелок к «Люське», и лети с богом. Это не «эмка», часов пять в воздухе продержишься запросто. А там сядешь, дозаправишься и дальше. Карты, правда, нет, но ты по компасу дуй на норд-вест, а потом вдоль береговой черты. Если с погодой повезет, можно и до Румынии долететь.
- Сдалась мне эта Румыния! - упрямо мотнул головой мичман. - Я лучше к Херсону, а дальше вдоль Днепра, на Екатеринослав. Степь ровная, где сесть - найду, а там видно будет.
Эссен испытующе посмотрел на мичмана.
- К красным, значит? Ну, дело твое, Жора…
Корнилович пожал плечами, кивнул.
- Вот и ладно. Тогда я в ангар, а ты запускай и лети с Богом. Моториста пришлю, поможет. Говорить больше никому не надо, я сам все объясню.
- Но как же так, Реймонд Федорыч? - Корнилович нервно теребил в руках пилотский шлем. - А с нашими попрощаться? Нехорошо как-то, тишком да тайком...
Эссен похлопал мичмана по плечу.
- Долгие проводы - лишние слезы, Жора. Поймут. Ты хоть собраться успел?
Корнилович кивнул на лежащий у стены ангара вещмешок.
-Негусто у тебя барахла, чтобы начинать новую жизнь. Ну ладно, мичман, удачи! Даст Бог - свидимся...
***
«Де Хевиленд» сделал над Качей прощальный круг. Эссен помахал старому другу рукой, и тут глаз зацепился за какую-то несообразность. Лейтенант торопливо извлек из нагрудного кармана френча складной тридцатикратник, поднял к глазам и...
Точно! В обеих кабинах - головы. В задней-то Корнилович, а кто впереди?
- Братец, это ты помогал мичману заводиться?
Пожилой унтер - из здешних, качинских, забытых при эвакуации, - степенно кивнул.
- Так точно вашбродие! Я самый и есть.
- А кто к нему в аппарат сел - видел?
- Как не видеть? Один их энтих, пятнистых. Как вы, вашбродие, ушли, он и подбегает. Побалакал с мичманом, потом бе-е-егом к автомобилю. Мичман мне и говорит - подождем мол, человек со мной полетит, а ты пока масло проверь. А я что, мне сказано проверять - я и проверил.