И кивнул на кули с книгами, которыми был завален кузов второго грузовика.
- Где я ее вам возьму, князь? - удивился караульный. - Матросы все шибко занятые, некого спросить, сразу посылают по такой-то матери! Мы с утра кукуем в караулах, а третий взвод с добровольцами куда-то умотал на грузовиках. Вернулись все в копоти, в саже - говорят, в городе горят продовольственные склады, мародеры подпалили.
- Куда же патрули смотрели? - удивился Михеев. Разъезжают, понимаешь, на броневиках, а у них под носом всякая шваль склады жжет!
- Ничего, - Адашев снова сплюнул на доски причала. - Красные придут, умоют их кровью.
О чем вы, граф? - удивился Штакельберг. - Они же этих, классово близкие! Ворон ворону глаз не выклюет.
- Эй, на пирсе!- снова донеслось с «Алмаза». - Проводите господина врача с дочкой на крейсер. Для них каюту уже подготовили!
Доктор полез из грузовика, прижимая к впалой груди саквояж. Сашенька подхватила отца под локоток, Коля Михеев подскочил, поддержал с другой стороны.
«Ну все, пропал Михеев. Экая семейная идиллия... А жаль, лихой был юнкер!»
IV
Гидрокрейсер «Алмаз»
- Вы все обмозговали, братцы? - спросил Эссен. - Вот ты, Скрыпник - окончательно решил? Смотри, а то не поздно и передумать. Я буду рад: специалист ты отменный, да и служака, каких поискать.
- Спасибо на добром слове, вашбродие, а только не передумаем. - ответил сорокалетний гальванер с унтер-офицерскими нашивками. - Все мы, одиннадцать душ твердо решили - остаемся. Ежели надо, бумаги могем подписать, что решились сами, по своей доброй воле. Чтобы с вас, значит, после спросу не было за недостачу.
- Какие еще бумаги... - махнул рукой лейтенант. - Да и кому с нас спрашивать? Я только удивляюсь, что вы тут-то забыли? Трудные времена, а будет еще труднее...
Гальванер усмехнулся в усы.
- Мы, вашбродие там, в ихнем будущем, не только ананасы с мороженым трескали да фильму всякую по этому... тивизиру глядели. Мы еще и учились. Так что, воля ваша, а дорожки наши расходятся. Здесь простые люди наново жисть строят, так мы им малость подсобим. Знаем, небось, какая она должна быть... и какая не должна. Верно я говорю, братва?
Матросы закивали.
- Так что, прощевайте, вашбродие, и легкой вам дороги! А у нас и тут дел невпроворот.
- Ну, коли так... - медленно произнес Эссен, - Коли так, то и вам, братцы, удачи!
- А позвольте полюбопытствовать - когда отбываете?
Эссен кивнул на «Можайск» с «Помором».
- Эти два утром, с восьмой склянкой. С ними семеро наших уходят- мичман, двое кондукторов, да четыре матроса.
- Захотели, значит, легкой жизни. - унтер покачал головой. - Что ж, виноватить не стану: намаялись люди, наскитались. Пущай теперь булок с маслом пожуют.