— Мы не знаем, где он, — сказал Грейсон. — Ему дали шесть месяцев, но они давно уже истекли.
— А как насчет его жены?
Он посмотрел на свою собственную жену. Она сказала коротко:
— Бэй-Сити, Уэстмор-стрит, 1618-2. Юстас и я, мы послали ей немного денег. Она осталась в бедственном положении.
Я записал адрес, откинулся на спинку кресла и сказал:
— Сегодня утром кто-то застрелил Лейвери в его ванной.
Пухлые руки миссис Грейсон пристыли к краям корзинки. Сам Грейсон сидел с разинутым ртом, держа перед ним трубку. Он осторожно прочистил горло, словно в присутствии покойника. Ничто и никогда не двигалось так медленно, как его старая черная трубка на пути ко рту.
— Разумеется, нельзя ожидать… — подвесив эти слова в воздухе, он выпустил на них клубок бледного дыма и продолжил, — …что доктор Элмор имеет к этому какое-то отношение.
— Я бы предпочел думать, что имеет, — сказал я. — Он ' живет на удобном расстоянии. Полиция думает, что Лейвери застрелила жена моего клиента. И когда они разыщут ее, они будут считать, что дело уже сделано. Но если Элмор имеет к этому убийству какое-то отношение, оно непременно должно проистекать из смерти вашей дочери. Вот почему я и пытаюсь разобраться в ней.
— Человек, совершивший одно убийство, — сказал Грейсон, — перед совершением второго убийства будет колебаться раза в четыре меньше.
Он говорил так, словно уже давно и основательно изучил этот вопрос.
— Да, возможно, — сказал я. — Каков предполагаемый мотив первого убийства?
— Флоренс была необузданной, — печально сказал он. — Необузданная, трудная девочка. Она была расточительна и экстравагантна, то и дело заводила новые и довольно сомнительные знакомства, говорила слишком много и слишком громко и вообще любила валять дурака. Такая жена может представлять большую опасность для такого человека, как Альберт С. Элмор. Но я не думаю, что это был главный мотив, верно, Летти?
Он посмотрел на свою жену, но та не смотрела на него. Она воткнула штопальную иглу в круглый моток шерсти и ничего не сказала.
Грейсон вздохнул и продолжал:
— У нас есть основания полагать, что он находился в интимной связи со своей медицинской сестрой и что Флоренс угрожала ему публичным скандалом. А он не мог себе этого позволить, не так ли? Скандал одного сорта слишком легко мог перерасти в другой скандал.
— Как он совершил это убийство?
— Разумеется, с помощью морфия. Он всегда его имел, всегда им пользовался. Он в этом деле был эксперт. Затем, когда она была в глубокой коме, он мог перенести ее в гараж и включить двигатель машины. Вы знаете, они даже не сделали аутопсию. Но даже если ее и вскрыли — все ведь знали, что в тот вечер ей делали подкожное впрыскивание.